Но, пожалуй, самое сильное впечатление на Н.К.Рериха произвел храм Иоанна Предтечи в Толчковой слободе. Жители слободы занимались выделкой кожи и в конце XVII столетия задумали построить храм, равного которому не нашлось бы во всем Поволжье. Они сами коллективно выбирали тип храма, его размеры, сами возводили фундаменты с использованием дубовых свай. Только после закладки фундамента была приглашена артель строителей. И не просто рядовых каменщиков - создатель храма был великим зодчим. Он отказался от шатрового завершения приделов и воплотил в кирпиче сказочную симфонию, повторить которую невозможно. Издали храм кажется трехглавым, но, по мере приближения к нему, он начинает раскрываться, как цветок. Одна за другой начинают выступать главы храма и вблизи их насчитываешь уже пятнадцать!
Среди всех строений XVII века в Ярославле и его окрестностях церковь Иоанна Предтечи выделяется исключительно хорошей кирпичной кладкой и мастерски изготовленными керамическими деталями. Ни с чем нельзя сравнить декоративную обработку восточного фасада, расписанного по кирпичу «бриллиантовым рустом», что создает иллюзию рельефа. Орнамент всюду - на откосах окон, на ставнях, дверях, фронтонах крылец. Но когда вступаешь внутрь храма...
«...″К сокрушению сердца, к слезам покаяния, к любви Божии и Святых его угодников, к подражанию житию их благоугодну возбуждатися, и предстояще им мнети бы на небеси стояти пред лицы самых первообразных...″ Когда я стоял в храме Иоанна Предтечи - писал Николай Константинович, - вспомнились слова этого соборного постановления. Высокая атмосфера окружала это красное дело» [7].
И действительно, глядя на эти фрески кажется, что начинаешь отрываться от земли и уноситься мыслью и душою в какие-то неведомые пространства. В этом храме декоративно-повествовательный стиль росписей получил самое полное и самое совершенное выражение. Исключительно уникальным является нижний ярус росписей южной и северной стен, где вместо традиционного орнамента изображены все святые православной церкви. Стены галереи покрыты многофигурными иллюстрациями к Библии. Богатый цветистый орнамент покрывает в интерьере храма буквально все архитектурные детали...
Но вернемся к впечатлениям самого Николая Константиновича: «Осмотритесь в храме Ивана Предтечи в Ярославле. Какие чудеснейшие краски вас окружают! Как смело сочетались лазоревые воздушнейшие тона с красивой охрой! Как легка изумрудно-серая зелень и как у места на ней красноватые и коричневатые одежды! По тепловатому светлому фону летят грозные архангелы с густыми желтыми сияньями, и белые их хитоны чуть холоднее фона. Нигде не беспокоит глаз золото, венчики светятся одной охрой. Стены эти - тончайшая шелковистая ткань, достойная одевать великий Дом Предтечи!» [8]
«И ласкает и нежит вас внутренность храма, и лучше здесь молитва, нежели в золоте и серебре. Посмотрите теперь, как художники сумели использовать всю живописную плоскость. Чего только ни понаписали они, понаписали непосредственно, с верою в дело свое» [9].
Однако восторг и благоговение перед работой древних мастеров не заслонили для Николая Константиновича проблем храма Иоанна Предтечи: «У нас уже немного остается памятников доброй сохранности, не тронутых неумелым подновлением, да и те как-то дружно запросили поддержки. То оказывается неблагополучным Спас на Нередице, то дает трещины Иван Предтеча ярославский <...> и не перечтешь всех несчастий, да еще с такими первостатейными памятниками» [10].
Перед приездом Рерихов в Ярославль газета «Северный край» поместила заметку о предстоящем ремонте церкви Иоанна Предтечи. Н.К.Рерих так откликнулся на это сообщение: «Проездом через Ярославль слышно было, что предстоит ремонт Ивана Предтечи; следует поправить трещины. Но страшно, если, заделывая их, кисть артельного мастера разгуляется и по лазоревым фонам и по бархатной мураве; получится варварское дело, ибо писали эти фрески не простые артельные богомазы, а добрые художники своего времени» [11].
Слова Николая Константиновича оказались пророческими. В 1911 году в свет выйдет статья Н.К.Рериха, написанная поистине кровью его сердца:
«Кто бывал в Ярославле и видал храм Иоанна Пердтечи в Толчковской слободе, тот теперь не узнает его.
«Кто бывал в Ярославле и видал храм Иоанна Пердтечи в Толчковской слободе, тот теперь не узнает его.
Храм «промыт». <...>
На «промывку» и восстановление потрачено, как говорят, около шестидесяти тысяч рублей.
Вся поэзия старины, вся эпидерма живописи смыта богомазами.
Достоинство храма до «исправления» было безмерно высоко. Говорим так небездоказательно.
Каждый из художников, бывших прежде у Иоанна Предтечи, конечно, вспомнит, насколько было лучше.
Было художественнее, было тоньше, было благороднее, было несравненно ближе к великолепным стенописям Италии.
Пропал теперь тонкий серо-изумрудный налет травы; пропали серые полутона всех белых частей стенописи; исчезла синева - выскочила синька.
Словом, все то глубоко художественное и религиозное, что струилось и горело в живописном богатстве, - все это небесное стало земным, грубым, грешным.
Искусство, одухотворенное священной кистью времени «поправили»!
Самомнительно и святотатственно разрешили великую задачу, связующую мудрость природы, работу времени и труды человека.
Пришел некто «серый» и решил, что все завершенное временем не нужно, что он - «малый» - знает лучше всех, как следует снять будто бы лишние покровы.
Не кто иной, как он - «маленький» - знает, какие именно были люди, отделенные от нас резкими гранями культуры.
Как далеко такое самомнение от проникновенного стремления сохранить, от желания уважать, любить любовью великою.
Даже храм, прекраснейший своими чертами и красками не способен был вызвать заботливую, ревнивую любовь. Да и существует ли она на самом деле?
И так, понемногу, в тишине, громится духовное богатство Руси. Незаметно погромляется все то, что было когда-то нужно, все то, что составляло действительное богатство и устои народа.
Погром страшен не только в шуме и свисте резни и пожаров, но еще хуже погром тихий, проходящий незаметно, уносящий за собою все то, чем люди жили.
Позади остаются мертвые скелеты. Даже фантастический «танец смерти» не свойствен неподвижным «промытым» остовам.
И вводится в заблуждение народ. И не может отличить он, где источники живые и где мертвящие.
Толкуя о высоких материях, мы учим молодежь по мертвым буквам. Учим на том, что «промыто» невежественною рукою. Будем учить по подложному!
Те, кто решаются сказать, что сейчас храм Иоанна Предтечи выглядит лучше, нежели был семь лет тому назад, - могут ли они утверждать, что видели его теперь и тогда.
Если не видели, то недолжны и говорить.
Если видели и все-таки скажут, что храм теперь лучше, - тогда пусть займутся сапожным ремеслом.
Стенопись храма Иоанна Предтечи в Толчкове испорчена.
Кто же это сделал? Кто наблюдал?
Защищайтесь!
Не думайте отмолчаться. Не думайте представиться, что вопрос ниже вашего достоинства. Спрашиваю не я один, беспокойный.
Ждут ответа тысячи людей, которым искусство и красота старины близки.
Даже скромный ярославский обыватель шепчет: «...Ведь не мягкой щеточкой, не ситным, а водою да зеленым мылом стены-то мыли. Да заправляли тоже! А разве новое-то под старину подойдет?..»
Почти безграмотный человек почувствовал возмущение и шепчет его робкими словами.
Дом Предтечи стал просто церковью, где продаются свечи, требы, молитвы.
Кто же следил за этим «делом»?
На какого художника возложила Археологическая комиссия такое ответственное, творческое обновление работы времени и многих неведомых людей?
В комиссии бывают архитекторы, но пусть скажут, кто из художников взялся так нелепо, по-варварски обойтись с прекрасным стенным покрытием?
Пусть непременно скажут.
Такое имячко надо записать «погромче»...» [12]
Тогда широкая общественность так и не узнала имен виновных. Спустя полвека история повторилась. В результате преступной халатности реставраторов, работавших в церкви Иоанна Предтечи, знаменитые на весь мир фрески вновь были сильно повреждены. И, возможно, есть определенная историческая справедливость в том, что именно с храма Иоанна Предтечи начался процесс, идущий в нашей стране особенно тяжело - процесс воздаяния по заслугам виновным в варварском отношении к культуре.
В 1968 году архитекторы-реставраторы храма Иоанна Предтечи оказались на скамье подсудимых. В эти дни культурная общественность из Москвы и других городов стремилась попасть в Ярославль, чтобы своими глазами увидеть первый в истории государства Российского суд над губителями памятников...
Николай Константинович и Елена Ивановна пробыли в Ярославле всего несколько дней, побывав также Романове-Борисоглебске (с 1918 г. Тутаев), небольшом городке под Ярославлем. Здесь Николай Константинович надолго запомнил живописную панораму города с Волги с характерной «белой с охрой» окраской церквей. Одна из них изображена на наброске, хранящемся в Русском музее. А впереди Рерихов ждало еще так много интересного!
Наверх
1. Рерих Н.К. Радость искусству. // Рерих Н.К. О старине моления. Листки. Сказки. М.: МЦР, 1999. С. 123. [Назад]
2. Цит. по: Николай Рерих в русской периодике. Вып. II. С.-Пб., 2005. С. 185. [Назад]
3. Рерих Н.К. Церковь Ильи Пророка в Ярославле. // Рерих Н.К. О старине моления. Листки. Сказки. М.: МЦР, 1999. С. 178. [Назад]
4. Цит. по: Бычков Ю.А. Житие Петра Барановского. М., 1991. С. 24. [Назад]
5. Из путевой книжки художника Н.К.Рериха. // Цит. по: Маточкин Е.П. Поэзия старины. Самара, 2004. С. 50. [Назад]
6. Рерих Н.К. Тихие погромы. // Рерих Н.К. О старине моления. Листки. Сказки. М.: МЦР, 1999. С 162. [Назад]
7. Рерих Н.К. Из прошлой и настоящей жизни русского искусства. // Рерих Н.К. Берегите старину. М.: МЦР, 1993. С. 14. [Назад]
8. Рерих Н.К. Радость искусству. // Рерих Н.К. О старине моления. Листки. Сказки. М.: МЦР, 1999. С. 117. [Назад]
9. Рерих Н.К. По старине. //Петербургский рериховский сборник. Вып. II-III. Самара, 1999. С. 437. [Назад]
10. Там же. С. 435. [Назад]
11. Рерих Н.К. По старине. // Рерих Н.К. О старине моления. Листки. Сказки. М.: МЦР, 1999. С. 63. [Назад]
12. Рерих Н.К. Тихие погромы. // Рерих Н.К. О старине моления. Листки. Сказки. М.: МЦР, 1999. С 163-166. [Назад] |
