В защиту Имени и Наследия Рерихов

Соколов В.Г.

Невежество против нового научного мышления

О книге А.И. Андреева «Гималайское братство: теософский миф и его творцы»

1. У истоков ложного следа

«Если факты противоречат моей теории, то тем хуже для фактов». Эти слова, принадлежащие немецкому философу Г.В.Ф.Гегелю, сказаны в иное время и при иных обстоятельствах. К нашему повествованию сам великий мыслитель отношения никакого не имеет, зато сказанное им очень точно отражает сущность того издательского продукта, о котором пойдет речь.

К сожалению, ныне оформился некий особый тип литературы, которому присуще глубокое противоречие между внешней формой (громкое название, солидное издательство, разного рода интеллектуальная поддержка) и внутренним, смысловым содержанием. Это можно сказать о вышедшей в 2008 г. в издательстве Санкт-Петербургского университета книге А.И.Андреева «Гималайское братство: теософский миф и его творцы», имеющей претенциозный подзаголовок – «Документальное расследование». Однако то, что это – расследование, совершенно не следует ни из самого не терпящего возражений названия, ни из предлагаемой читателю краткой аннотации. Уже в ней предпринят крайне неграмотный, а в основном явно предвзятый подход к теме, что сразу обращает на себя внимание. Вот фрагмент из этой аннотации: «Новая работа петербургского историка А.И.Андреева посвящена теме возникновения, развития и бытования новых мифов на примере теософского мифа о “Гималайском Братстве”. Автор проводит документальное расследование религиозно-мистической деятельности Е.П.Блаватской (основательницы теософского учения) и ее последователей Н.К. и Е.И. Рерихов, показывая, каким образом возник миф об “учителях человечества”, о махатмах, и как с его помощью Рерихи пытались изменить наш мир…[1] То, насколько абсурдно одно только первое предложение этого фрагмента, будет показано ниже. Не более чем вымыслом является и то, что выдающийся русский философ, ученый и просветитель Елена Петровна Блаватская будто бы имеет отношение к некой «религиозно-мистической деятельности». Обладая огромными познаниями и высокой внутренней культурой (что следует из ее трудов, а также многих свидетельств и воспоминаний о ней), Елена Петровна не имела никакого отношения к мистике. Кроме того, следует подчеркнуть, что религиозная деятельность и философское осмысление древних религиозных систем, их научное изучение (а именно последнее находилось в поле интересов Е.П.Блаватской) – это совершенно разные вещи. К этому можно добавить и то, что современная академическая наука отмечает Е.П.Блаватскую не только как философа, но и как ученого [2]. Приведем и такие факты. Как известно, Е.П.Блаватская выступила основателем Теософского общества. В 1880 г. при регистрации этого общества судья А.Александер в американском суде г. Сент-Луиса засвидетельствовал: «Проситель не представляет собой религиозное общество… преподавание религиозных учений само по себе не есть религиозная деятельность. <…> Попутно отмечу, что у Общества нет религиозного символа веры или особого культа»[3].

Вышесказанное полностью опровергает измышления о Е.П.Блаватской, поданные в аннотации к книге Андреева. Может быть, поэтому упомянутое свидетельство не положено Андреевым в основу своего так называемого «документального расследования»? Причем содержащий его источник – книга американской исследовательницы Сильвии Крэнстон – хорошо знаком ему, так как в тексте Андреева содержатся неоднократные ссылки на эту книгу. Как видно, автор действует крайне выборочно, опуская важные факты, которые могли бы опровергнуть его вымыслы и свели бы на нет все его «расследование».

Особую роль в анализируемой книге играет своеобразный подбор литературы. Речь идет об использовании Андреевым весьма сомнительных изданий, которые по целому ряду причин вообще нельзя считать источниками и выстраивать на их основе какие-либо выводы. Из такого рода литературы особо пристальное внимание Андреева привлекли такие издания, как «Мои Учителя» З.Г.Фосдик, «Высокий Путь» и работы В.А.Росова. На эту литературу автор дает наибольшее количество ссылок. Также, некоторое внимание было уделено книге М.Л.Дубаева «Рерих» и сочинению О.Шишкина «Битва за Гималаи. НКВД: Магия и шпионаж». Не забыл Андреев и скандально известного выдумщика диакона А.Кураева, о котором будет сказано ниже, а также А.Н.Сенкевича, отличившегося своими клеветническими измышлениями в адрес семьи Рерихов [4] и Е.П.Блаватской [5] (в своей книге Андреев ссылается на Сенкевича в первой части, посвященной Елене Петровне).

Но вернемся к некоторым вышеназванным именам и изданиям. О книге «Мои Учителя» будет сказано ниже, поэтому обратимся к сборнику «Высокий Путь». Под этим названием в свое время издательством «Сфера» были опубликованы книги, содержащие дневники Е.И.Рерих. Но когда мы слышим об этом издании, необходимо учитывать два важнейших момента. Во-первых, публикация этих дневников издательством «Сфера» была несвоевременной и незаконной, так как существует распоряжение самой Е.И.Рерих относительно сроков издания: она наложила запрет на их обнародование без учета этих сроков. Кроме того, авторские права на оригиналы дневников Е.И.Рерих, которыми обладает Международный Центр Рерихов (МЦР), были вероломно нарушены Д.Энтиным, исполнительным директором Музея Николая Рериха в Нью-Йорке, при содействии издательства «Сфера». Во-вторых, само издание дневников было осуществлено крайне безграмотно, что также является важнейшей причиной, не позволяющей рассматривать «Высокий Путь» как источник, которым можно пользоваться в исследовательской работе. Так, Т.О.Книжник, сравнив опубликованное в «Высоком Пути» с оригиналами дневников Е.И.Рерих, хранящимися в МЦР, сделала подробный анализ, который высветил целый ряд непозволительных для издателя действий в обращении с публикуемым материалом. Например: «в тексте не указано НИ ОДНО из многочисленных составительских сокращений, при этом фрагменты, нередко относящиеся к совершенно разным вопросам, оказываются слитыми воедино, что приводит к искажению смысла» [6]. Далее в таблицах автор сопоставляет оригинальный текст и опубликованный «Сферой»; в последнем почти на каждой странице фигурируют произвольные исправления!

Теперь несколько слов о методах работы В.А.Росова. На сегодняшний день существуют серьезные исследования, которые ясно раскрывают как научную недобросовестность Росова и несостоятельность его идей, так и те антинаучные методы, которые он практикует. Например, недопустимое обращение с цитатами: их купирование, помещение в иной контекст, их искажение, также это и «произвольные размышления над архивными документами» [7]; вольная интерпретация сложных текстов, произвольное объединение различных материалов [8]; предубеждение, умаление, вымысел и даже очернительство [9]; необоснованные измышления и подмена, игнорирование необходимых для контекста источников [10].

Наконец, как уже говорилось, нельзя не заметить и некоторое внимание Андреева еще к двум изданиям. Во-первых, к книге М.Дубаева «Рерих», которая, как известно, содержит значительно искаженный и в целом не соответствующий реальности образ Н.К.Рериха. Ее автор совершенно не понял тех духовных основ, которыми руководствовался Н.К.Рерих, и, видимо, отсюда его попытки принизить как факты и события, так и само историческое значение личности Николая Константиновича, и даже оскорбить его. Кроме того, текст М.Дубаева содержит противоречия и непоследовательность в изложении, а также измышления В.Росова, О.Шишкина и др. Такие подходы М.Дубаева к рассмотрению жизненного пути Н.К.Рериха освещены в статье О.А.Лавреновой, В.Ю.Музычук, Т.П.Сергеевой «Опыт бездуховной биографии» [11].

Во-вторых, Андреев нашел поддержку у О.Шишкина, широко известного своими клеветническими заявлениями, используя его книгу «Битва за Гималаи. НКВД: Магия и шпионаж». В свое время Шишкин пытался доказать сначала на страницах российской газеты «Сегодня», а затем в вышеназванной книге, что Н.К.Рерих был советским шпионом. Показательно то, что использование Шишкиным в книге «Битва за Гималаи» множества ссылок на архивные источники оказалось просто мыльным пузырем. Международный Центр Рерихов (МЦР) провел работу по проверке архивных документов на предмет достоверности ссылок, сделанных автором. Результат работы лишний раз подтверждает, что, имея цель опорочить Рерихов, псевдоисследователи идут на фальсификацию и явный подлог исторических событий и содержания документов, на которые ссылаются. После выхода первых статей Шишкина МЦР подал в суд на газету «Сегодня» и на самого Шишкина, и этот суд был выигран Центром, так как свои измышления Шишкин доказать не смог. (Методы работы О.Шишкина подробно проанализированы в одной из работ А.В.Стеценко [12].)

Какую книгу можно написать с такой «информационной поддержкой», можно только догадываться.

В одном только предисловии, занявшем десять страниц, содержится как минимум с десяток голословных утверждений, не соответствующих действительности, иными словами, в среднем – ложь на каждой странице. Как известно, роль предисловия немаловажна, т.к. оно вводит читателя в общий контекст проблемы. У Андреева дело обстоит иначе: в предисловии он пытается сам создать проблему, вовлекая читателя в хитросплетения собственных измышлений и задавая определенный тон всей книге. Так, без особых усилий Андреев с первых же страниц дает читателю следующую установку: «В 1990-е годы в постперестроечной России стало набирать силу вышедшее из подполья квазирелигиозное Рериховское движение под знаменем учения “Агни Йоги”, или “Живой Этики”…» [13]. Желание навязать читателю мысль о том, что культурно-просветительское Рериховское движение и сама философская система Живой Этики имеют отношение к религии, – тактика далеко не новая. Откуда «дует ветер», становится предельно ясно из довольно обширной сноски о Живой Этике и рериховских организациях, завершающейся ссылкой на один из опусов диакона Кураева. Именно диакон, бросив все свои силы на борьбу с наследием Рерихов и теми, кто его изучает, в свое время тщетно пытался внедрить в общественное сознание мысль о якобы принадлежности Живой Этики к религии, а Рериховского движения – к тоталитарной антихристианской секте. Невежество Кураева известно широко, об этом уже много писалось [14]. Однако Андрееву просто необходимы измышления диакона, т.к. они хорошо ложатся в контекст «расследования».

Надо заметить, что при ссылке на самих Рерихов Андреев старается использовать их цитаты в своих интересах. Так, например, он приводит обширный фрагмент из письма Е.И.Рерих, где изложен ряд важных исторических свидетельств Помощи Великих Учителей, в том числе в виде предупреждений или советов, адресованных шведскому королю Карлу XII, французской королеве Марии Антуанетте, Наполеону, президенту Вашингтону [15]. Прежде всего, нельзя не отметить ту небрежность, с какой автор поступает с вышеназванным цитируемым им фрагментом из письма Е.И.Рерих. Андреев, судя по ссылке, пользовался изданием Международного Центра Рерихов – третьим томом из Полного собрания писем Е.И.Рерих [16], но в своей книге допустил в данной цитате некоторые произвольные изменения. Например, непонятно зачем из цитаты изъято несколько слов, кое-где слова просто претерпели изменения, а также никак не обозначено в приводимой цитате изъятие целого предложения, представляющего собой в оригинальном тексте отдельный абзац. Вообще, небрежное отношение к цитируемым фрагментам – это очень показательный момент, характеризующий, прежде всего, самого исследователя. Но главное здесь то, что данная цитата приводится Андреевым не для анализа и дальнейшего исторического поиска других подобных фактов высокой Помощи, а только лишь для того, чтобы все это голословно заклеймить собственными невежественными высказываниями. Предварив данную цитату таким выражением, как «перетолковывается и известная нам всемирная история», сразу же после темы Помощи Андреев пишет следующее: «Отталкиваясь от учения Блаватской, Е.Рерих по сути пересказывает популярные среди оккультистов XIX века легенды, а то и просто анекдоты, не утруждая себя их проверкой» [17]. И это слова историка? Быть может, к «анекдотам» Андреев причислит и фундаментальный труд видного латышского мыслителя, ученого и поэта первой половины ХХ в. Р.Я.Рудзитиса «Братство Грааля»? В этой книге, которая писалась более двадцати лет, на основе исторических фактов, сказаний, литературных источников, свидетельств очевидцев разных времен раскрывается реальный многовековой культурный пласт, связанный с Великими Учителями человечества. В ней задействовано более сотни источников, из которых половина на иностранных языках. Но Андреев почему-то обошел этот ценный источник. Как обошел он еще один труд, в котором собраны многие важные свидетельства для научного осмысления темы, связанной с Великими Учителями, – это книга крупнейшего исследователя жизни и творческого пути Рерихов, академика Л.В.Шапошниковой «Мастер» [18]. (Единичный случай ссылки на этот труд, который можно встретить в книге Андреева и который представляет собой включение цитаты из «Мастера» в свой контекст, конечно, не в счет.) Л.В.Шапошникова в этом труде, получившем высокую оценку крупных российских ученых и деятелей культуры [19], впервые в науке собрала и проанализировала множество свидетельств, которые содержатся в работах Н.К.Рериха. Все это в который раз подчеркивает крайне выборочный характер «расследования» и его заранее предрешенный самим же «следователем» финал. В продвижении к этому финалу Андреев старался собирать лишь весьма сомнительные умозаключения, лживые свидетельства и всевозможные домыслы.

И все это он вводил в контекст собственных измышлений, клеветы и умаления светлых имен.

При этом Андреев заручился поддержкой рецензентов (канд. истор. наук А.А.Терентьев, О.В.Альбедиль). Однако никакого веса разбираемой книге это не придало, как не придало его и издательство Санкт-Петербургского университета, которое и выпустило в свет опус Андреева. Скорее наоборот, они оказались втянутыми в нечто совершенно далекое и от науки, и от элементарной порядочности. Если бы участники этой «поддержки» хотя бы немного разобрались в крайне невежественном характере данного издания, то они впредь были бы осторожными в содействии выходу подобной продукции, позорящей и науку, и саму издательскую деятельность.

2. За пределами «расследования»

Вне поля внимания автора книги осталось то основное, что всегда необходимо учитывать перед тем, как подходить к теме, связанной с Великими Учителями человечества, а именно: необыкновенная распространенность, многогранность и глубокая древность самого сюжета Учителя, как высшего ведущего начала в эволюции человеческого сообщества. Еще со времен развития мифологического вида мышления культурный герой, Учитель, духовный наставник, который нес людям новые знания, был всегда основой этой эволюции, что отображено в легендах и сказаниях разных народов планеты. Многие из них связаны с Заповедной Страной и живущими в ней Мудрецами, или Великими Учителями. Сама широкая распространенность и потрясающая живучесть этих сказаний не может не иметь реального источника формирования целой системы преданий о Великих Учителях и о скрытых местах их постоянного пребывания. Здесь вполне правомерно говорить именно о системе, что, в частности, подтверждается масштабными исследованиями Н.К.Рериха многих аспектов как самих древних преданий, так и современных свидетельств.

Итак, культурная традиция многих народов, от Атлантики до Китая, в той или иной форме содержит в своих самых сокровенных глубинах информацию о священном Граале и именуемой по-разному Заповедной Стране, о живущих там великих Подвижниках духа, Учителях и их таинственных посланцах. Так, немалое место в древних источниках и сказаниях отводится легендарному Острову – обители Сынов Света: «Рамаяна» и «Махабхарата» знают великий Белый Остров (Швета-Двипа). Древний даосский текст также повествует об острове Учителей. Кроме того, известно, что древние китайцы верили в острова Блаженных – Пэнлай. Древнегреческий эпический поэт и мыслитель Гесиод также упоминает об островах Блаженных, где живет божественный род героев. К этим и другим подобным свидетельствам остается добавить, что существует древняя легенда, согласно которой когда-то в Центральной Азии к северу от Гималайских гор располагалось море, в котором находился очень красивый остров. «Остров этот, согласно традиции, – пишет в своем исследовании Р.Я.Рудзитис, – существует и по сей день в виде оазиса, вокруг которого простирается ужасающая огромная пустыня Гоби… <...> Все Иерофанты греческих школ сообщали, что такой остров существует» [20].

Если говорить об эллинах, то о Гималайском Братстве знали и пифагорейцы. Кроме того, уже в другое время, выдающийся греческий философ и подвижник Аполлоний из Тианы, живший в I веке, совершил путешествие в Индию с целью посетить Великих Мудрецов. Ему удалось достичь таинственного Братства, где Аполлоний находился несколько месяцев. Это путешествие описано в труде Флавия Филострата «Жизнь Аполлония Тианского» [21] (III век), который основывался на рукописях, оставленных очевидцем, и на устных традициях. Важные сведения о посещении Аполлонием Тианским Севера Индии содержатся в одноименной главе сборника ценнейших преданий «Криптограммы Востока» [22], собранного Е.И.Рерих (книга вышла под псевдонимом Ж.Сент-Илер).

Традиция Запада во многом соприкасается с Заповедной Страной через священный Грааль. Е.И.Рерих в одном из своих писем отмечала: «Несомненно, легенда о Св[ятом] Граале и Парсифале, как и большинство общенародных сказаний, пришла с Востока и напитала собою всю средневековую литературу Запада» [23]. Древнегерманский эпос о Лоэнгрине повествует о том, что святой Грааль хранится в далекой Индии, среди неизвестных, широко распростершихся горных пиков, где находится и община великих героев и прекрасный замок Грааля. Сюжет появившегося в Индии Святого Замка присутствует и в поэме Альбрехта фон Шарфенберга (XIII в.) «Новый Титурель», который исследователи считают более поздним, чем древнегерманский эпос о Лоэнгрине и который автор посвящает легендарному и загадочному индийскому священнику-царю Иоанну и роли Грааля в Индии. В «Новом Титуреле» Братство Грааля отправляется в Индию к высоким горам, в тайное недоступное место. А в легенде древних кельтов о Мерлине хранители Грааля направляются также на Восток. Представляют интерес и свидетельства ученого XVII века Томаса Вогана, который в своих трудах пишет о Высшем Братстве (его книга «Lumen de Lumini», 1693) и о Невидимой Горе, где живут Мудрецы.

Старинные церковные хроники и другие источники уделяли большое внимание знаменитому Пресвитеру Иоанну, о котором известно, что он стоял во главе Братства в Сердце Азии. Впервые о нем упоминается в начале XII века, и был он настолько популярен, что разговоры об этом таинственном правителе не прекращались до конца XVII века. Им интересовался Папа Евгений III, а в хрониках упомянуты письма от Пресвитера Иоанна к представителям светской и церковной власти Европы: императору Византии Мануилу Комнину, римскому императору Фридриху I, французскому королю Людовику VII, Папе Александру III, одному из португальских королей и др. Известно, что крупнейшие библиотеки Западной Европы содержат более сотни разных рукописей, в которых приведен текст письма Пресвитера Иоанна к императору Мануилу. В XII веке Папа Александр III послал к Пресвитеру Иоанну своего посланника, а в XIII веке Папа Иннокентий IV отправил на Восток миссионеров, которым помимо их прямого задания поручалось разыскать этого таинственного правителя. Е.И.Рерих писала: «Из истории мы знаем, что один из Пап (Александр III) снарядил Посольство в Среднюю Азию к Пресвитеру Иоанну. Но можно себе представить, с какою целью отправлялось подобное Посольство, и, конечно, после многих невзгод и мытарств Посольство это вернулось восвояси, не найдя Духовной Цитадели. А Пресвитер Иоанн продолжал посылать свои грамоты» [24]. И еще: «Думаю, что среди исследований германских ученых о Пресвитере Иоанне Вы найдете богатый материал. Имеется еще недурная книга англ[ийского] автора Артура Вайта “О Св[ятом] Граале, его легендах и символизме”. В этой книге довольно исчерпывающе приведены источники, которыми пользовался автор при своих изысканиях, имеются и упоминания о Пресвитере Иоанне с титулом Царя Царей, Владыки среди Владык и т.д. В конечном результате все легенды и сказители и исследователи их помещают царство Пресвитера Иоанна в Среднюю Азию [25], в область, называемую на карте “но ман’с лэнд” [26]. <…> Также отзвуки этой Таинственной Обители можно найти в старообрядческих преданиях о славянском Царстве, Китеж-Граде и Беловодье. В некоторых из них указан и путь к нему, причем в слегка искаженных названиях можно легко узнать среднеазиатские горные кряжи» [27].

Итак, свидетельства о таинственной общине Святых можно встретить и в сказаниях русского народа. Они присутствуют в легендах о Белых Горах, Белом Острове, Белом Источнике или Белых Водах – Беловодье. Рассказы об этом священном месте нашли отражение в экспедиционном дневнике Н.К. Рериха «Сердце Азии». «В некоторых сокровенных записях намечается и путь к этому месту, – записывал Николай Константинович. – Опять географические указания места умышленно запутаны или произнесены неправильно. Но даже и в этом неправильном произношении вы можете различить истинное географическое направление, и это направление, не удивляйтесь, опять ведет вас к Гималаям» [28].

Николай Константинович и Елена Ивановна Рерихи обладали большими познаниями о традиции, связанной с Заповедной Страной и Великими Учителями, основываясь не только на личном опыте (встречи, а также собранные ими свидетельства на маршруте Центрально-Азиатской экспедиции), но и на знании исторических источников и свидетельств, трудов различных исследователей и, разумеется, огромного легендарного пласта.

В одной из книг Живой Этики Е.И.Рерих писала о многих предупреждениях и наставлениях, которые посылались человечеству. «Сопоставьте смысл, – записывает далее она, – поучений Пифагора с письмами пресвитера Иоанна, с деятельностью Сен-Жермена и письмами Махатм и везде найдете заботу об оздоровлении человечества. Пусть наставления даны на различных языках и носят следы современной им эпохи, но поучительно следить за основами этих посланий. Люди иногда считали такие писания подложными. Но разве не бросается в глаза, что в разные века жила одна мысль? Многие послания приписывались определенным лицам, но еще больше существует писаний анонимных. Можно видеть, как они проникали в разные страны и имели своих последователей. Нужно изучать эту огромную литературу, ибо она не собрана и не сопоставлена по внутреннему смыслу» [29].

В середине ХХ века было впервые обнародовано «Сокровенное сказание о Беловодье» [30], которое до этого на протяжении 900 лет передавалось из уст в уста. В нем содержались сведения об удивительной стране на Востоке и монахе, отце Сергии, который совершил туда путешествие, будучи поставленным во главе специального тайного посольства на Восток в Заповедную Страну великим русским князем Владимиром Красное Солнышко. Отец Сергий вернулся лишь через 49 лет. Его свидетельство, пережив века, стало еще одним ценным источником о священной Обители и о пребывающих в ней Великих Мудрецах.

Итак, очень многие источники указывают на Восток, и именно там имеют наибольшее распространение свидетельства об Учителях, или Махатмах, о Заповедной Стране справедливости и знания – Шамбале, расположенной в труднодоступных долинах горных лабиринтов Азии.

Здесь мы кратко затронули лишь крайне малую часть мировой традиции, связанной с Братством Учителей; прикасаясь к ней, исследователь не может игнорировать этот широкий культурно-духовный контекст. Но Андреев смог, представив читателю некий предвзятый многостраничный конгломерат, наполненный его собственными домыслами, приводящими к откровенной клевете и оскорблениям, в том числе в адрес Великих Учителей, что будет показано ниже.

Нельзя не сказать о таком лживом утверждении Андреева, что Е.П.Блаватская и Е.И.Рерих подали недостоверные или «попросту сфантазированные или даже сфальсифицированные» свидетельства о Махатмах и их Братстве [31]. При этом Андреев на протяжении своего повествования совершенно не доказал этого, а скорее, напротив – засвидетельствовал о своей полной некомпетентности и потрясающей невежественности. Знакомясь же непосредственно с трудами и Е.П.Блаватской, и Рерихов, мы убеждаемся именно в глубине и достоверности того, что они пишут о Великих Учителях, особенно если учесть, что их опыт находится в русле затронутого выше мирового контекста разнообразных свидетельств относительно этой обширной и сложной темы.

Но Андрееву нет дела ни до этого контекста (ибо он попросту мешал бы ему), ни до честного и непредвзятого осмысления духовного опыта великих русских ученых и мыслителей; он пытается навязать читателю свой собственный сценарий. Поэтому мы и сталкиваемся со следующей, спешно заявленной уже в аннотации глупостью (по-другому это весьма сложно определить): Гималайское Братство, а значит, и древнейшая на планете многослойная и необыкновенно богатая традиция, слагавшаяся тысячелетиями, относится в книге Андреева к так называемым «новым мифам» или «теософским мифам»! Тогда о каком «документальном расследовании» вообще идет речь?

Сама же тема, связанная с Великими Учителями человечества, необыкновенно сложна, она требует больших познаний в истории культуры, философии и других областях, а главное – внутренней порядочности и особого такта того, кто взялся ее исследовать. При отсутствии таковых многие, пока еще малопознанные наукой явления, имеющие отношение к этой теме, могут трактоваться как кому заблагорассудится, но при этом и результат будет соответствующий.

3. А судьи кто?

Отрабатывая название своей книги, Андреев обращает сыскной интерес против Елены Петровны Блаватской и пишет специальную главу, в которой предпринимает попытку ее «разоблачить». Но в своем рвении он упускает из виду, что все те события, которые он старается воскресить, уже давно получили соответствующую оценку.

Роль главных обличителей Андреев отводит Эмме Куломб с некими письмами к ней якобы от Е.П.Блаватской и эксперту Общества психических исследований (ОПИ) Ричарду Ходжсону с его известным отчетом. Письма, как указывает Андреев, содержали «инструкции, как производить “феномены” в ее [Е.П.Блаватской. – В.С.] отсутствии для привлечения в ТО состоятельных персон» [32]. Далее Андреев заключает: «И письма, и отчет прямо уличали Блаватскую в преднамеренном обмане публики – фальсификации “феноменов” и подделке посланий тибетских Братьев. В частности, графологическая экспертиза установила, что письма махатм были написаны самой Блаватской и одним из ее помощников, молодым брамином Дамодаром Маваленкаром» [33]. Здесь и далее Андреев дает ссылку на пересказ отчета Ходжсона Всеволодом Соловьевым, который содержится в его книге «Современная жрица Изиды». Такой выбор источника очень показателен, так как Всеволод Соловьев, которого сама Е.П.Блаватская назвала «Яго теософии», крайне отрицательно относился к ней, что выразилось в откровенной и злостной клевете в ее адрес. О его вышеназванной книге, вышедшей почти сразу после смерти Е.П.Блаватской, известный математик П.Д.Успенский писал: «Книжка Всеволода Соловьева “Современная жрица Изиды” <…> полна мелкой, не совсем понятной для читателя злобы, и вся состоит из сыщнического описания подсматриваний, подглядываний, выспрашиваний у прислуги и, вообще, мелочей, мелочей и мелочей, которые проверить читатель не может. А главное, т.е. книги Блаватской, ее жизнь, ее идеи, точно совсем не существует для автора…» [34].

Известный публицист конца XIX века В.Буренин, «человек сугубо материалистичный и даже циничный», в своем отклике на статьи Всеволода Соловьева в «Русском вестнике» писал: «Следствие г. В.С.Соловьева занимает двадцать девять пространных глав… <…> Грязи, и притом самой бесцеремонной, наш изобличитель валит на “современную жрицу Изиды”… столько, что ее достало бы, вероятно, для целого огромного кургана над свежей могилой этой русской женщины…» [35].

Однако для «расследования» Андреева Всев. Соловьев – это ценный свидетель, в чем он сам и признается, замечая, что свидетельство Всев. Соловьева «как правило, игнорируется и не принимается всерьез теософами, ввиду его откровенно разоблачительного характера, а между тем это ценнейший источник сведений о “настоящей Блаватской”, проливающий свет на тайну ее учителей, махатм» [36]. Вот зачем Андрееву нужен этот «источник»: цель, которая перед ним стоит, ясно обозначена в самом названии книги. Кстати, по какому-то странному стечению обстоятельств «расследование» Андреева в общей сложности содержит практически столько же глав, что и «следствие» Соловьева – у Андреева их тридцать.

Чего же на самом деле стоят и письма от Э.Куломб, и пресловутый отчет Ходжсона, и так называемая “графологическая экспертиза”, необходимо хотя бы кратко осветить. Хитрый ход Андреева рассчитан лишь на читателя, не знакомого с реальными фактами дела Куломбов – Ходжсона, которые изложены не в пересказе Всев. Соловьева, а в авторитетном труде американской исследовательницы С.Крэнстон о жизни и творчестве Е.П.Блаватской, над которым она работала более десяти лет. Подчеркнем еще раз, что на книгу С. Крэнстон Андреев неоднократно ссылается, но вот именно в этом месте, т.е. в специальной главе «Разоблачение», таких ссылок нет. Итак, Андреев подбрасывает читателю мысль о якобы разоблачении Куломбами и Ходжсоном Е.П.Блаватской. То, что было в действительности, довольно подробно излагает С.Крэнстон в своем исследовании, из которого становится ясно, откуда взялась озвученная Андреевым клевета по поводу так называемого «преднамеренного обмана публики», в том числе и якобы подделанных письмах Махатм.

Известно, что супруги Куломбы были исключены из членов Теософского общества, в частности, Эмма Куломб – за вымогательство, шантаж, клевету и злоупотребление денежными средствами Общества. Ее супруг Алексис Куломб также отличился нелицеприятными действиями. В штаб-квартире организации, в спальне Е.П.Блаватской (которая была в это время в отъезде) он пытался сделать отверстие в стене, проходившей между этой спальней и соседней комнатой. «Там, напротив отверстия, висел шкафчик, прозванный “киотом”, потому что в нем хранились портреты индийских учителей Е.П.Б. и кое-какие памятные вещицы из Тибета. <…> Алексис явно собирался вывести отверстие точно за “киотом”, ибо когда Куломбы “сознались”, что помогали Е.П.Б. в фабрикации феноменов, они заявили, что один из них через это отверстие, якобы потом частично заделанное, подкладывал в “киот” необходимые письма и другие предметы» [37]. Итак, несмотря на то, что отверстие в стене так и не было доделано, Куломбы все равно, преследуя свои цели, дали лживые показания насчет фальсификации феноменов. За так называемое “разоблачение” Куломбы получили денежное вознаграждение – около сотни рупий от директора Христианского колледжа [38]. (Здесь надо заметить, что деятельность Е.П.Блаватской очень мешала религиозному господству некоторых миссионерских кругов в Индии.)

Теперь о том, откуда взялась информация о якобы имевшей место переписке Е.П.Блаватской и Э.Куломб. Это важный момент, ибо из того, что пишет Андреев в своей главе «Разоблачение», следует: именно обнародование Эммой Куломб в миссионерском журнале ряда писем к ней будто бы от Е.П.Блаватской явилось «свидетельством» того, что феномены были подстроены. Здесь необходимо отметить хорошо известный факт значительного сходства почерков Е.П.Блаватской и Алексиса Куломба, что открывало дорогу к подделке писем. Об этом сходстве знали и некоторые теософы, и сама Е.П.Блаватская. В 80-х гг. ХХ в. результаты независимого исследования д-ра Вернона Харрисона (крупного специалиста в деле экспертизы сомнительных документов и методов, которыми пользуются фальсификаторы [39]) подтвердили это значительное сходство.

Дело о подложных письмах напрямую связано с отчетом Ходжсона для Общества психических исследований, обнародованным в 1885 г. Этот отчет опирался на заявление Куломбов, которое они сделали годом раньше. Впоследствии вице-президент ОПИ физик и писатель У.Ф.Барретт и другие деятели Общества признавали, что отчет Ходжсона дискредитирует репутацию их организации. Это же Общество психических исследований уже в 1986 г. выпустило специальное сообщение, где речь шла о несостоятельности так называемого «разоблачения» Е.П.Блаватской от 1885 г., что подтверждается убедительной критикой отчета Ходжсона, с которой выступил д-р В.Харрисон. В этом сообщении говорилось о том, что согласно исследованиям Харрисона, письма, предоставленные Куломбами (предъявлены как доказательство мошенничества во время демонстрации психических феноменов) и приписываемые Е.П.Блаватской, на самом деле являются поддельными; они написаны ее бывшими служащими как особый вид мести Елене Петровне. (Ходжсон же считал их подлинными.) В сообщении речь также шла и о письмах совершенно иной группы, которые были написаны Великими Учителями, или Гималайскими Махатмами, и относительно которых Ходжсон высказал мнение, что они написаны Е.П.Блаватской и некоторыми ее сотрудниками. Д-р Харрисон же доказывает, что письма Махатм (ныне хранятся в Британской библиотеке) написаны почерком, не имеющим ничего общего с почерком Е.П.Блаватской или с его намеренным изменением [40]. «Подробности этого анализа, – отмечает С.Крэнстон, – можно найти в сообщении самого д-ра Харрисона. Доказательства Ходжсона, утверждает он, подводя итог своего исследования, настолько слабы, непрофессиональны и сбивчивы, что так можно “доказать” все что угодно – к примеру, что “Е.П.Б. написала Гекльберри Финна” или что “автором Тайной Доктрины был президент Эйзенхауэр”» [41]. После данного фрагмента от редакции подана любопытная сноска: «Д-р Харрисон убедительно демонстрирует это в своей статье, сопоставляя по методике Ходжсона почерки Блаватской, Марка Твена и Эйзенхауэра» [42].

Итак, как бы ни старался Андреев, опираясь на уже давно разоблаченных мошенников, письма Махатм – это действительно Их письма, о чем всегда было известно и что является одним из многих доказательств реального существования Великих Учителей. «Насколько глубоко лучшие сердца Востока были уверены в существовании Учителей высшего Знания, – пишет Р.Я.Рудзитис, – показывает яркий пример, о котором упоминает Е.Писарева в труде о Блаватской: в связи с обвинением Блаватской в фиктивности ее общения с будто бы не существующими Учителями Мудрости, в американской газете “Boston Courier” за 18 июля 1886 г. появился протест, подписанный 70 пандитами-учеными из Негапатама, колыбели знатоков древних религиозных учений Индии. Эти ученые мужи утверждали, что Махатмы ни в коем случае не измышление Блаватской, но Высшие Существа, в существовании которых никто из просвещенных индусов не сомневается и которых “знали наши деды и прадеды и с которыми и в настоящее время многие индусы, ничего общего с Теософским обществом не имеющие, находятся в постоянных сношениях.

Мы владеем многими средствами для доказательства достоверности этих фактов, но у нас нет ни времени, ни охоты доказывать это европейцам”. Эту статью затем перепечатали многие газеты в разных странах» [43].

Учитывая все вышесказанное по делу Куломбов – Ходжсона, становится понятным, почему Андреев обошел довольно объемный и глубокий материал по данному делу, содержащийся в книге С.Крэнстон, а счел необходимым в своем «расследовании» сослаться лишь на пересказ все того же пресловутого отчета Ходжсона. Иными словами, Андреев решил воскресить так называемое «разоблачение», предпринятое в свое время вышеназванными мошенниками, несмотря на то, что оно полностью опровергнуто как реальными свидетельствами о жизни Е.П.Блаватской, так и проведенными более двадцати лет назад авторитетными исследованиями д-ра В.Харрисона. Нечистоплотность и предвзятость Андреева как исследователя – налицо. Поэтому он только и в состоянии «призвать в свидетели» мошенников, выдумщиков и клеветников – чету Куломбов, Ходжсона, Всев. Соловьева, суть деятельности которых уже давно раскрыта. Но многие читатели зачастую просто не знакомы с подробностями жизни и творчества Е.П.Блаватской, на что и сделал свой главный расчет Андреев. При этом попытка очернить имя великой русской подвижницы ему показалась недостаточной. Ведь после ее ухода из жизни контакты Учителей с выдающимися представителями своего времени были продолжены. А поскольку задача Андреева остается все той же: вопреки многочисленным фактам навязать читателю идею, вынесенную в заголовок книги, то свои «исследовательские» методы он обратил против тех, кто общался с Великими Учителями.

4. «Опровержение» с выездом на место событий

Не надо быть провидцем, чтобы сказать, кто следующий в списке Андреева. Конечно же, это выдающиеся русские ученые и мыслители – Николай Константинович и Елена Ивановна Рерихи, вся жизнь и все творчество которых было неотъемлемо от Тех, с существованием которых Андреев никак не может смириться. Он с прежним усердием сплетает свой сценарий, снова делая расчет на неосведомленность читателя и опять же упуская из виду те источники, которые опровергают его логику изложения.

Так, Андреев предпринимает попытку доказать, что знаменитой встречи Е.И.Рерих с Учителями в Лондоне на самом деле не было. Разумеется, в свидетельстве самой Елены Ивановны об этой встрече «следствие» не нуждается. За основу же автор берет записи Зинаиды Григорьевны Фосдик – близкой сотрудницы Е.И. и Н.К. Рерихов, человека, без сомнения, преданного им. Записи З.Г.Фосдик, а точнее, выдержки из дневника, составили основу изданной в свое время книги «Мои Учителя». Из этой книги Андреев приводит следующие строки о встрече Е.И.Рерих с Учителями: «… когда толпа расступилась, и она увидела Их и поразилась открытой улыбкой ей М.К.Х.и даже обиделась на это. Придя домой, сказала, что, по ее мнению, – это Учителя, ибо они такие необыкновенные, но над ней дома смеялись. Они были [в Лондоне] в марте, затем уезжали, в ноябре были опять и тогда (в 1920 г.) она Их видела. Они приезжали специально их видеть» [44]. «То есть, – пишет далее Андреев, – речь, фактически, идет о двух встречах – сперва махатмы только показались Е.И., чем очень ее смутили, а затем, полгода спустя (!), вступили с ней в непосредственный контакт. Только вот в ноябре 1920 г. Рерихи находились уже не в Лондоне, а в Нью-Йорке! Следовательно, мартовская встреча Е.И. с махатмами была единственной» [45].

Прежде чем прокомментировать фрагмент из книги «Мои Учителя», необходимо сказать несколько слов о самом источнике. В этой книге, по существу, были обнародованы глубоко личные записи З.Г.Фосдик, которые она делала исключительно для самой себя, но не для их публикации (судя по стилю, записанное не редактировалось автором). К тому же личный дневник, как правило, несет в себе и глубоко личное восприятие информации, свойственное сознанию конкретного человека. О том, что это восприятие у З.Г.Фосдик было далеко не идеальным (что в результате отражается на точности изложения полученной информации), убедительно показано в работе современного исследователя эпистолярного и философского наследия Е.И.Рерих Т.О.Книжник «Плоды просвещения», в которой приводятся яркие свидетельства, судя по всему, невольного, но кардинального искажения фактов из жизни Е.И.Рерих и Н.К.Рериха [46]. «Записи З.Г.Фосдик, сделанные якобы со слов Рерихов, во многом не соответствуют мнению самих Рерихов по тем же вопросам, – пишут другие исследователи. – <…> Очевидную неточность в передаче мыслей самих Рерихов можно объяснить тем, что дневниковые записи Зинаида Григорьевна делала, как правило, в конце дня. Записывая вечером или поздней ночью события, происшедшие за день, и услышанные в течение дня беседы с Рерихами, она в нескольких строках пыталась передать очень объемное и глубокое содержание – вернее, те моменты, которые отложились в ее сознании. При всем уважении к З.Г.Фосдик, надо отметить, что она далеко не всегда вмещала широту и космичность идей Рерихов, о чем и писала в своем дневнике…» [47].

Учитывая вышесказанное, необходимо с осторожностью подходить к приведенному фрагменту о встрече из дневника З.Г. Фосдик, который по уже названному ряду причин нельзя рассматривать как серьезное свидетельство, но который Андреев все же положил в основу своих умозаключений. Последние – это еще одна сложность, с которой сталкивается читатель в и без того непростом контексте. Дело в том, что из не очень связного текста З.Г.Фосдик не следует, что Е.И.Рерих в ноябре видела Учителей именно в Лондоне. К тому же этого, конечно, не могло быть, так как уже в октябре 1920 года Рерихи прибыли в Америку, о чем не могла не знать З.Г.Фосдик. Также нельзя не заметить, что из текста Зинаиды Григорьевны совершенно несерьезно делать вывод, что Махатмы «только показались» Елене Ивановне. З.Г.Фосдик вообще не касалась подробностей самой встречи. Но Андрееву необходима эта якобы мимолетность, так как уже относительно ноябрьской встречи он пишет о неком «непосредственном контакте» (опять же непонятно, на каком основании Андреев оценивает сам уровень встречи), а эту встречу в ноябре Андреев исключает. Значит, и была, как следует из его домысливания, лишь встреча мимоходом («махатмы только показались») в марте. В конце концов, «следователь» приходит к заключению: «Таким образом, свидетельство Елены Рерих не может считаться достоверным. Даже если допустить, что она действительно видела в Гайд-парке каких-то двух необыкновенных индусов, из этого никак не следует, что индусы эти были махатмами. Что же касается версии Л.В.Шапошниковой, то это не более чем литературная импровизация, лишенная какой-либо достоверности» [48].

Под вышеназванной «версией» Андреев подразумевает приводимый им фрагмент из статьи Л.В.Шапошниковой «Учителя» о памятной встрече Е.И.Рерих с Великими Учителями в Лондоне [49]. Что же не устроило «следователя» в приведенном Л.В.Шапошниковой описании? Все дело в том, что, как отмечает Андреев, то, о чем пишет Л.В.Шапошникова в своей работе, «в ряде моментов не совпадает с рассказом самой Е.И., в котором, как мы видели, речь идет только о мимолетном лицезрении махатм “в толпе гуляющих”» [50]. При этом слова З.Г.Фосдик Андреев без всяких уточнений уже называет «рассказом самой Е.И.»! Далее, реагируя на то, что в приводимом Л.В.Шапошниковой описании встречи Е.И.Рерих с Учителями присутствуют слова о шумной толпе у ворот лондонского Гайд-парка, Андреев как заправской следователь приводит собственные впечатления (!) непосредственно с места событий. «Мне часто доводилось, – пишет он, – бывать в Гайд-парке, но я никогда не видел там большого скопления посетителей, во всяком случае, при входе в парк с южной стороны (со стороны Кенсингтона). Напротив, Гайд-парк в будний день производит впечатление места довольно пустынного» [51]. Очевидно, что уже сам по себе этот запоздалый «выезд на место события» (напомним, что памятная встреча произошла в 1920 году) вообще не может служить каким-либо доводом. Кроме того, о том, что во время этой первой встречи Е.И.Рерих с Учителями вокруг отнюдь не было пустынно, свидетельствует и упоминание о ней в одной из книг Живой Этики, из которого ясно видно, что другие люди там все же были и что они, как и отмечает Л.В. Шапошникова, действительно рассеялись [52].

Как было показано выше, у Андреева нет совершенно никаких оснований для того, чтобы опровергнуть реальность лондонской встречи Елены Ивановны с Учителями, а используемые им методы для подобного опровержения по меньшей мере смешны. Привести же слова самой Е.И.Рерих Андреев вообще не удосужился. Она писала: «Во время пребывания в Лондоне после встречи с В[еликими] Уч[ителями], после Их близкого подхода начался ряд замечательных явлений» [53]. Опровергнуть это намного сложнее, чем домысливать дневниковую запись З.Г.Фосдик, которую Андреев называет «рассказом самой Е.И.» или «свидетельством Елены Рерих» и которую, по указанным выше причинам, нельзя полагать в основу серьезных выводов.

5. «Следствию» нужен «другой Рерих»

Стремясь достичь главной цели своего «расследования», Андреев, прежде всего, пытается бросить тень на самих Рерихов, для чего, например, он принялся старательно собирать высказывания о Н.К.Рерихе различных лиц, но непременно отрицательного характера. Андреев явно доволен своей подборкой. «…И вновь с удивлением мы видим перед собой неизвестного нам, “другого” Рериха…» [54], – пишет он, предваряя, как сам ниже заметит, «довольно резкую и злую характеристику» [55], данную Николаю Константиновичу С.А.Щербатовым. Андрееву необходимы эти мнения особого рода, которые представили бы читателю «другого Рериха», созданного человеческим непониманием, завистью, а где-то и просто слухами. Дать же объективную картину не по предвзято подобранным, искажающим истинный облик Н.К.Рериха, высказываниям, а по работам самого Николая Константиновича [56], а также по трудам таких крупных и широко признанных его биографов, как П.Ф.Беликов и Л.В.Шапошникова, автор «расследования» не сподобился.

Более того, правдивый и достойный материал о Н.К.Рерихе вызывает у него резко отрицательные эмоции, как случилось со статьей выдающегося русского писателя Леонида Андреева «Держава Рериха» [57]. Очевидно, что своим очень уважительным отношением к Николаю Константиновичу и его творчеству эта статья пошла вразрез с основной идеей «расследования». Автор анализируемой книги, пытаясь выдать желаемое за действительное, из почти двух страниц оригинального текста «Державы Рериха» с помощью многочисленных выпусков в тексте составил десятистрочную цитату, в которой присутствует немало восторженных оборотов Леонида Андреева. Конечно, то, что получилось, не может дать читателю ни малейшего представления о характере статьи русского писателя и ее подлинном смысле. Зато тот, кто сотворил это, явно пытался навязать читателю свой очередной вымысел, ибо надерганные фрагменты (поданные как цитата!) предваряются такими словами: «Статья эта представляла собой поток неумеренных славословий» [58].

О самой статье «Держава Рериха» хотелось бы привести точку зрения заслуженного работника культуры России, канд. искусствоведения А.Алехина: «Небольшое эссе покоряет и глубиной содержания, и красотой слога. Это и литературный перл, и глубокая оценка художника художником» [59].

Трудно сказать, знает ли Андреев о том, что высокую оценку различным областям деятельности Н.К.Рериха дали многие выдающиеся люди, как современники Николая Константиновича, так и те, кто постигал его неоценимый вклад в мировую культуру годы спустя. Среди них: премьер-министры Индии Джавахарлал Неру и Индира Ганди, физик А.Эйнштейн, писатели – Л.Н.Толстой, Р.Тагор, Вс.Иванов, Н.Тихонов, космонавты – Г.М.Гречко, В.И.Севастьянов, А.Н.Баландин, академик РАН, почетный гражданин Санкт-Петербурга Д.С.Лихачев, академик РАН А.Л.Яншин, народный художник РФ, главный ученый секретарь президиума Российской Академии художеств М.М.Курилко-Рюмин и многие другие. Может быть, и их слова о великом сыне России Андреев также попытается оценить в том же духе, что и вышеназванную статью? Правда, для этого ему понадобится написать целую книгу. Однако вряд ли «расследованию» будут интересны мнения выдающихся деятелей науки и культуры.

Слухи и домыслы недоброжелателей для Андреева куда привлекательней: «Он к себе не “подпускал”, – приводит он очередное «свидетельство» о Н.К.Рерихе, – и, по-видимому, очень был занят своей блестящей карьерой. Одним из первых художников “Мира искусства” был сделан академиком, а под конец метил и в “генералы”. Были слухи, что он легко мог получить и камергерский ключ» [60]. Однако факты свидетельствуют именно о том, что Н.К.Рериху был чужд всякий карьеризм, что, кстати говоря, отразилось в истории с так называемым «камергерским ключом». «Принцесса Ольденбургская, – пишут П.Ф.Беликов и В.П.Князева, – мечтая иметь в покровительствуемой ею школе именитого директора, готовилась представить Рериха к званию камергера Его императорского величества. Узнав об этом, Николай Константинович решительно запротестовал, заявив, что до конца своих дней намерен подписывать и выставлять свои картины как “художник Рерих”, а не как “камергер Рерих”.

На этом “придворная карьера” Николая Константиновича, не успев начаться, оборвалась» [61]. Кроме того, известны случаи отказа Н.К.Рериха от золотых медалей на выставках в Милане и Брюсселе. В «Листах дневника» можно найти такую запись самого Николая Константиновича: «Удивительно, как часто врут критики даже там, где им легко бы избежать этого. Сергей Маковский сообщает, что он бывал в моей мастерской в Академии Художеств, когда писалось “Сокровище ангелов”, и картина эта была мною уничтожена. У меня не было мастерской в Академии Художеств, и “Сокровище ангелов” не было уничтожено. Он же сообщает, что я посещал Врубеля в Москве, в лечебнице Усольцева, – не бывал там. Грабарь фантазирует о какой-то волшебной пещере, нами открытой, и многую другую небывальщину. Бенуа инсинуирует многократно» [62].

С русским художником и историком искусства И.Э.Грабарем Н.К.Рерих был в переписке и в «Листах дневника» немало пишет о нем. Отметим, что незадолго до своего ухода в письмах к И.Э.Грабарю за июнь и октябрь 1947 г. Н.К.Рерих обращается к нему как к дорогому другу, да и сами письма сердечны [63]. Любой честный и непредвзятый исследователь, освещая какие-либо биографические факты, всегда постарается вникнуть во все оставленные свидетельства, чтобы разобраться в таком сложном вопросе, как человеческие взаимоотношения. По всему видно, что это не относится к Андрееву, буквально «вырывающему» из источников те фрагменты, которые он мог бы хоть как-то использовать в своих интересах. Приводя отрывок из «Автомонографии» И.Э.Грабаря, «следователь» в каких-то моментах непременно старается «уточнить», усилить его личную точку зрения собственными и к тому же безосновательными комментариями, которые в конечном итоге, создают у читателя нужное Андрееву впечатление. Вообще, о том, что И.Э.Грабарь мог сказать то, что на самом деле не соответствовало действительности, можно узнать из очерков Н.К.Рериха «Самое утомительное» [64] и «Выдумщики» [65]. Как можно убедиться и в том, что Игорь Эммануилович мог позволить себе и необоснованные личные замечания (см., например, очерк «Долой осудительство!» [66]). Но свидетельства самого Н.К.Рериха в «расследовании» Андреева находят место лишь там, где они выгодны «следователю» и заранее спланированному им общему контексту.

Например, описывая индийский этап Центрально-Азиатской экспедиции Рерихов, Андреев снова делает особую текстовую подборку, но на этот раз из книги Николая Константиновича «Алтай – Гималаи», где описаны некоторые негативные или странные явления из жизни больших городов Индии, заключая все это такими словами: «Та другая прекрасная Индия Духа, которая рисовалась в воображении Рерихам, страна лесных мудрецов-риши, великих философов, поэтов и зодчих, сохранилась лишь в преданиях и памятниках прошлого – “редких обломках ушедшей культуры”…» [67]. Читая Андреева, складывается впечатление, что в современной Индии, кроме, конечно, древностей, можно лицезреть лишь колорит базарной жизни со всем ей сопутствующим и неблагополучные кварталы портовых городов. «Другой Рерих», а также, по меньшей мере, скупая и однобокая картина Индии, – все это не случайно в андреевском сценарии, так как и имя Н.К.Рериха, и Индия связаны с Махатмами.

Сам же Николай Константинович внимательно наблюдал и отмечал все стороны жизни этой удивительной страны, и в том же путевом дневнике «Алтай – Гималаи» оставил немало именно положительных впечатлений как раз о современной ему Индии [68]. Но Андрееву, как видно, не до сбора и анализа глубокой по смыслу и многоплановой информации, представленной в работах Н.К.Рериха. Ведь его «расследование» изначально идет по следу «другого Рериха», образ которого он сам столь упорно пытается создать на основе либо крайне сомнительных свидетельств тех, кто не понимал смысла работы Николая Константиновича, либо откровенных вымыслов, либо своих постоянных так называемых объяснений, корректирующих до неузнаваемости реальные события.

6. Фантасмагория Андреева, или Синдром «недержания чернил»

Николай Константинович и Елена Ивановна не однажды были свидетелями того, как легенда пересекалась с реальностью. Так произошло и с Камнем – легендарной частицей основного метеорита, оказавшегося на Земле в очень давние времена. Об этой частице существует множество сказаний. При объективном изучении данного вопроса невозможно обойти те многочисленные свидетельства, которые приводятся в трудах самих Рерихов, а также работах других исследователей, Андреев (если говорить по существу дела) обошел. Повторяется тот же подход, который он задействовал при обращении к теме Великих Учителей. Такая преемственность понятна: ведь реальность Учителей обнаруживает тесную связь с многочисленным спектром свидетельств о Камне. По тексту же Андреева видно, что он пренебрег изучением и анализом той мировой традиции, которая отражает различные аспекты, связанные с присутствием Камня в мировой истории. Вместо этого он в специальной главе «Тайна “Черного Камня”» подал беглое, весьма странное и мозаичное вступление, за которым последовали его собственные, просто сногсшибательные объяснения. К последним мы обязательно обратимся ниже. Здесь же необходимо сказать несколько слов о том, к какому огромному культурному пласту подкрался Андреев со своими методами.

После Центрально-Азиатской экспедиции, в 1929 г., вышла в свет книга Н.К.Рериха «Сердце Азии», являющаяся важнейшим источником для научного изучения такой кардинальной составляющей культуры восточных народов, как представление о Великих Учителях. В этой книге Николай Константинович, в частности, отмечает, что образованные буряты и монголы много внимания уделяли чудесному камню, который появляется в разных частях света перед большими событиями. «Камень обычно приносится совершенно неизвестными неожиданными людьми. Тем же неожиданным путем в должное время камень исчезает. Чтобы опять появиться в сужденный срок в совершенно другой стране. <…> Бесконечные сказания щедро рассыпаны об этом камне. Говорится также, что царь Соломон и Император Акбар владели им. Эти предания невольно напоминали Лапис Ексилис – Блуждающий камень, воспетый знаменитым мейстерзингером Волфрамом фон Эшенбах, заключившим свою песню словами: “И этот камень называется Грааль”» [69]. Известен ряд имен тех великих деятелей, кто владел Камнем – небольшой частицей основного метеорита, с которым эта часть его сохраняет определенную связь. Главный метеорит, согласно преданиям, находится там, где живут Великие Учителя. В том же 1929 г. в сборнике «Криптограммы Востока» Е.И.Рерих была опубликована «Легенда о Камне», освещающая исторические вехи путешествия частички Камня по лику Земли.

Известно, что некоторые авторы, в том числе и Волфрам фон Эшенбах, не связывают Грааль со священной христианской реликвией, которая, как отмечает Р.Я.Рудзитис, по-видимому, стала ассоциироваться с первоначальной легендой о Граале позднее. Вольфрам пишет о неком камне из Рая – небесном камне, или камне света. «Тогда как пришедший на Землю со звезд камень Волфрама фон Эшенбаха постепенно превращается в чашу Грааля и в духовидческом сознании Запада оба этих священных понятия нередко отождествляются; в традиции Востока святой чудотворный камень обретает вполне самостоятельное реальное значение» [70]. Вообще же Запад знает множество легенд о Камне, многие народы со времен древних друидов хранят память о нем. У магометан также встречаем традицию, связанную со святым Камнем – черным Камнем Каабы в Мекке – месте паломничества приверженцев ислама. Н.К.Рерих записывал в экспедиционном дневнике: «Живет предание о черном камне, появляющемся в сроки больших событий. Если сравните все устные сроки из Индии, Тибета, Египта, Монголии, то совпадения их напомнят, как помимо историков пишется другая история мира. Особенно значительно сравнение показаний совершенно различных народностей» [71].

Перед Центрально-Азиатской экспедицией, в 1923 году, Камень оказался у Е.И. и Н.К. Рерихов. Получен он был самым обычным образом: на их имя в один из банков Парижа пришла посылка в виде обыкновенного ящичка из фанеры. В нем была шкатулка старинной работы, содержавшая в себе тот самый небольшой фрагмент метеорита, о котором было сказано выше. Так, в очередной раз, легенда обрела черты исторического факта. (Снимки общего вида посылки, шкатулки и самого Камня уже публиковались [72].)

Здесь намечены лишь некоторые штрихи обширной мировой традиции, связанной с легендарным Камнем и, чтобы ввести читателя в данную тему, автору самому необходимы широкие познания в этом вопросе, умение сопоставить легендарную часть с историческим контекстом, что само по себе требует огромной исследовательской работы.

Что же делает Андреев в своей главе о Камне? До того момента в повествовании, как Рерихи получили реликвию, он на трех страницах наскоро набрасывает предельно общую, а главное, крайне хаотичную картину, видимо призванную ввести читателя в суть вопроса. Далее, после этой словесной россыпи, напоминающей некую «артподготовку», следует «крупный калибр» уточнений, комментариев и, в конце концов, «собственного объяснения», буквально переворачивающего все с ног на голову. «Возьму на себя смелость, – пишет Андреев, – предложить собственное объяснение “чуда с Камнем”, которое считаю единственно возможным. Чудо-Камень Рерихам послали … сами Рерихи!» [73]. Сразу скажем, что это «собственное объяснение» никакой исследовательской ценности не представляет, ибо оно сплошь составлено из домыслов и буйной фантазии его автора. Однако для очередной иллюстрации стиля андреевского «расследования» данное объяснение представляет особый интерес.

Еще до вышеприведенного фрагмента о «взятой на себя смелости» Андреев уже начал подготавливать читателя к собственным выводам. Так, он акцентирует внимание на том, что посылка с ларцом была передана посыльным «не в руки Н.К. и Е.И. (кому она, собственно, и предназначалась), а их сыну Юрию» [74]. Для подтверждения этого момента Андреев отсылает читателя к книге «Высокий Путь» и к одной из работ Росова (об особенностях этих «источников» уже было сказано выше), а также к сборнику очерков Н.К.Рериха «Обитель Света». Однако, в данном сборнике в указанном Андреевым месте нет сведений о том, что посылка была вручена Ю.Н.Рериху [75]. Далее, практически сразу «следствие» делает мощный рывок к цели: «Естественно возникает вопрос – а был ли вообще этот таинственный посыльный? Кто его видел? Во всяком случае, не Н.К. и его жена, ибо они получили посылку непосредственно от Юрия!» [76]. В который раз пытаясь собственным инсинуациям придать форму «расследования», Андреев выдал целую детективную историю, при этом основанную исключительно на лжи, откровенной и беззастенчивой, напоминающей тот безостановочный словесный поток, который Карл Маркс в свое время окрестил «недержанием чернил».

Так, по версии Андреева, четыре буквы «М», вытисненные на коже, которая обтягивала старинную шкатулку, почему-то указывают на четверых Рерихов [77]. Он приводит это просто как факт, несмотря на очевидность того, что имена Рерихов даже не начинаются с этой буквы. Но на каком же тогда основании? Причина подобных утверждений лежит совершенно в иной плоскости: Андреев пытается полностью исказить всю историю получения Рерихами Камня, но, испытывая совершенное отсутствие подлинных фактов для осуществления своего плана, он начинает их придумывать. В частности, то, что Андрееву была нужна собственная расшифровка значения букв «М» (имеющих, кстати говоря, совсем иной смысл), поясняет такой фрагмент из его инсинуаций: «История о первом владельце ларца, испанском каббалисте, возможно, является подлинной, но она слишком романтизирована, откровенно “притянута” к Рерихам. Так, изготовивший ларец мастер XIII века не мог знать о Рерихах и о предстоящей им через семь столетий “миссии”, ибо решение о послании Камня русскому художнику-эмигранту и его жене было “принято” Братьями только в 1922 или 1923 году. Поэтому тайные “знаки” на крышке ларца, указывающие именно на Рерихов, как-то: пара неразлучных “зимородков”, и четыре буквы “М” (четверо Рерихов), очевидно, были добавлены современным мастером» [78]. Хотелось бы в связи с этим фрагментом обратить внимание читателя на то, как лихо и без всякой застенчивости одна выдумка тянет за собой следующую, иными словами, необоснованная расшифровка букв самим же Андреевым становится точкой отсчета для обвинения в подделке деталей декора ларца. И все это служит теми маленькими кирпичиками, из которых Андреев, по заранее спланированному сценарию, выстраивает целую лживую постройку. По поводу же упомянутых в цитате «зимородков» подготовка читателя произведена несколькими страницами ранее в контексте вопроса о знаках на коже, обтягивающей шкатулку, или ларец. «…В.А.Росов говорит о проступающем на коже изображении двух силуэтов – мужчины и женщины – и священных зимородков. (Два силуэта – это, очевидно, Николай и Елена Рерихи.) А.М.Шустова, напротив, утверждает, что в левом нижнем углу крышки была изображена птица Феникс… <…> (Ни Росов, ни Шустова ссылок на свои источники не дают, но можно предположить, что столь интригующие подробности они почерпнули, скорее всего, из писем Е. Рерих)» [79]. В этом фрагменте мы видим не подтвержденные ничем мнения Росова и Шустовой. Но зуд интриги не оставляет Андреева в покое, и он, действуя привычным методом, без всяких на то оснований, указывает на Е.И. Рерих. Как мы уже видели, далее сюжет с «зимородками» сыграет свою роль. Если же действительно говорить о письмах Е.И.Рерих, то в них можно найти лишь указание, что на коже ларца «имеется много алхимических знаков» [80].

Но в изложении Андреева это еще не все о средневековой шкатулке из немецкого города Ротенбурга. По существу, не обладая ни одним доказательством того, что именно Рерихи и послали сами себе Камень (а в этом, как мы видели, суть «собственного объяснения» Андреева), горе-следователь «шьет к делу» истории, которые сам же и придумал. Ниже приводится фрагмент, построенный исключительно на принципе «нечто могло бы быть таким-то образом», то есть на допущении, причем без всяких на то оснований. «Мы знаем,– пишет Андреев, – что по приезде в Европу осенью 1922 г. Юрий, еще до начала занятий в Сорбонне, отправился путешествовать по Германии вместе со своим приятелем Жоржем (Георгием) Шклявером… <…> Мы не знаем, побывали ли Юрий и Жорж в Ротенбурге (который находится под Бременом, на севере Германии), но в принципе в этом не было необходимости. Ларец мог быть приобретен в обыкновенной антикварной лавке (в Германии или Франции) и затем соответствующим образом художественно оформлен, согласно указаниям Н.К.» [81]. Помимо своей смысловой несостоятельности, этот текст (как, по сути, и приведенный выше фрагмент о «тайных “знаках” на крышке ларца») можно вполне понимать как голословное обвинение в подлоге. А это уже из разряда клеветы.

Версия Андреева о происхождении Камня – того же типа. Вот его очередное «подтверждение» представленного читателю «единственно возможного» объяснения. «Мы хорошо знаем об увлечении Рериха археологией и о его раскопках под Петербургом, Новгородом и в других местах, в том числе в Псковской губернии. Под Псковом же, как известно, существует большое метеоритное поле, на котором Рерих вполне мог подобрать “небесного пришельца”, чем-то ему приглянувшегося. Возможно даже, что этот камень находился в огромной неолитической коллекции Рериха “Каменный век”… <…> Другая возможность – Рерих мог найти метеорит, скажем, в Америке в 1921–1922 гг. …» [82].

И опять все то же: «вполне мог», «возможно даже», «мог найти»… И это есть обоснование? И это есть «документальное расследование»? Между прочим, ни в дневниковых записях Н.К.Рериха, ни в письмах Е.И.Рерих и вообще нигде мы не найдем того, о чем пишет здесь Андреев. Вооружившись логикой Андреева, можно подвергнуть некоему переосмыслению все что угодно, например, всю известную историю выдающихся человеческих достижений. До каких же вообще пределов можно дойти, применяя подобные методы?

Увлекшийся «следователь» продолжает бездоказательно домысливать собственные же допущения. «Привезенный из Америки либо самим Николаем Константиновичем, либо Юрием Камень, – пишет Андреев, – мог какое-то время храниться в одной из ячеек этого банка [«Бэнкерс Траст». – В.С.] – вплоть до Дня “Икс”, заранее назначенного Рерихами для совершения ритуала символической передачи Камня Рерихам» [83]. (По Андрееву, «День Икс» – это получение Рерихами посылки с ларцом.) Здесь вспомним отмеченный выше странный акцент Андреева на передаче посылки с ларцом не в руки Н.К.Рериха и Е.И.Рерих, а их сыну Юрию Николаевичу, который «затем вручил ее родителям» [84]. Как мы помним, затем последовали нечистоплотные подозрения «следователя», испытывающего дефицит необходимых фактов, подтверждающих его выводы. Чтобы читатель сам мог убедиться в несостоятельности андреевского сценария с так называемой «символической передачей Камня», приведем свидетельство самого Н.К.Рериха. В своем очерке «Вехи» он описал ряд интересных событий, среди которых можно узнать некоторые автобиографические моменты, скрытые всегда деликатным в таких случаях Николаем Константиновичем, например, такими словами, как «наши друзья». Вот один из таких случаев: «Еще веха. Было указание о том, что получится очень ценная посылка. Время прошло. Друзья наши уже как бы забыли об этом обстоятельстве, приехав в Париж. Однажды из банка “Бенкерс Трест” приносят оповещение о получении пакета. Оказалось, что этим обычнейшим путем была доставлена самая необычная посылка» [85]. Но, как мы уже убедились, приводить свидетельства самих Рерихов Андреев не рискует.

Кроме всего прочего, «расследование» установило, что сама «Легенда о Камне» – это тоже подлог. Вот версия Андреева:

«… Ее мог составить все тот же Юрий, профессиональный востоковед, используя для этого различные источники… <…> А затем, став достоянием Е.И., легенда эта, будучи пропущенной “через столик”, стала обрастать многочисленными, совершенно фантастическими подробностями и приняла свой окончательный вид. Таким образом, история с передачей Чуда-Камня Рерихам, если ее подвергнуть беспристрастному критическому анализу, производит впечатление заранее и весьма тщательно спланированной мистификации…» [86]. Опять ложь, и снова в тексте нет ни одного доказательства. Дело в том, что уже само существование «Легенды о Камне» (а судя по приведенной цитате, именно на опубликованную «Легенду» направлено внимание Андреева) представляет для «следствия» крайне невыгодный факт. Во-первых, в ней собраны уникальные подробности присутствия Камня в различных исторических периодах. Во-вторых, эта Легенда, как уже было сказано выше, тесно связана с мировым пластом сказаний о Камне. Е.И.Рерих писала: «Конечно, Восток особенно полон легенд об этом даре Ориона, и народы всюду ищут его. Оссендовский слышал эти легенды. Много их в различных версиях, более или менее правдивых. Так и тибетский и монгольский белый конь Эрдени-Мори, несущий Чинтамани (Сокровище Мира), тоже связан с этим появлением. Легенда, записанная в “Крипт[ограммах] В[остока]”, – истина» [87]. То, что «ее мог составить» Ю.Н.Рерих, остается лишь в пределах андреевских инсинуаций типа «могло бы быть так-то». Заявление же Андреева о дополнительном наполнении легенды с помощью спиритических сеансов звучит уже как утверждение, несмотря на то, что творчество Е.И.Рерих и Н.К.Рериха никогда не было связано с так называемыми «столоверчениями», или спиритизмом. Так, сама Елена Ивановна отрицательно относилась к спиритизму, что неоднократно отображено в ее письмах [88]. Но Андреев свою ложь выдает за «беспристрастный критический анализ», который, как было показано выше, сводится у него лишь к развитию собственных домыслов, не имеющих ничего общего с реальным состоянием дела.

7. «Сон разума рождает чудовищ»

Свое невежество Андреев демонстрирует, кроме всего прочего, и в таком недопустимом для исследования методе, как «выдергивание» цитат из источников и помещение их в свой контекст, навязывая, таким образом, читателю свой ход мысли, в том числе и в отношении Великих Учителей. Прибавим к этому пересказ и комментарий «следователя» (уже неоднократно доказавшего свой предвзятый подход), но при этом со ссылкой на первоисточник. Ввиду очень поверхностного подхода к какой-либо теме, за которую берется Андреев, вырисовывается весьма примитивная, искаженная картина, своего рода текстовая «выжимка», по которой составить представление о сути изначальной идеи практически невозможно. Так, он может дать полуторастраничное (без использования цитат) описание Братства Учителей, а после сделать довольно общую ссылку на Е.И.Рерих, а также на все книги (!) Живой Этики, в которых читатель якобы должен найти подтверждение поданному Андреевым тексту. Между тем, контекст (и конкретные в нем смысловые фрагменты) первоисточников – это одно, а всевозможные фрагментарные составления текста Андреевым и его комментарий, сдобренный оскорбительными замечаниями, – это уже совсем другое.

Надо подчеркнуть, что анализируемая здесь книга – это далеко не просто продукт лишь ужасающего непонимания и невежества автора, а, как следствие, и полного искажения им всего, что связано с Великими Учителями и жизненной задачей тех, кто принес о них весть миру (Е.П.Блаватская, Е.И.Рерих и Н.К.Рерих). Это изначально продуманное и особым образом выстроенное повествование, цель которого – дискредитировать как саму тему Великих Учителей, так и конкретные имена Махатм. Домыслы, инсинуации и клевета – вот способы достижения этой цели. В книге Андреева нет места действительно расследованию, ибо, как было показано выше, он изначально предвзято подошел к столь сложной, многослойной и сокровенной для многих народов теме. Не имея никакого желания вникнуть в ее суть, он просто использовал в своих целях самые разные источники, как весьма сомнительные и явно клеветнические, так и очень авторитетные. Именно использовал, ибо это тоже его метод.

Последовательно сплетая свой проект, а по сути, создавая собственный миф, он в своем злопыхательстве опустился до откровенной клеветы в адрес конкретных имен Великих Учителей и Махатм вообще, обвиняя Их во лжи и дезинформации [89]; приземленности и абсурдности [90]; нетерпимости к инакомыслящим и нетерпеливости, лукавстве, недержании слова и частых ошибках, собственной же дискредитации, «“двойных стандартах” жизненной философии» и двоедушии [91]; неумелом руководстве и даже гибели экспедиционного каравана, подстрекательстве и другом [92]. И все это Андреев говорит в адрес Тех Великих, кого чтят народы Индии и всей Внутренней Азии, независимо от веры и национальности, о ком веками слагались сказания от Европы до Китая. По сути, злословие Андреева направлено на само Сердце Азии и Планеты в целом, ибо традиция, связанная с Великими Учителями, или Махатмами, веками питала лучшие устремления Востока и Запада. Конечно, книга Андреева – не об истинных Махатмах, ибо глубокое невежество ее автора не позволило ему даже близко подойти к представлению о настоящих обликах Великих Учителей. Его раздражает даже сама традиция анонимности; он заявляет, что «анонимных учителей попросту не бывает» [93], не желая понять, что многоаспектная помощь Махатм, отраженная в исторических свидетельствах и в бесчисленных сказаниях, далеко не всегда требовала раскрытия своего источника. Кстати говоря, анонимная помощь – это всегда признак высокой добродетели. Но Андрееву это не знакомо. Вообще, опасно мерить все по себе. Ведь так переврать можно всю историю. Одной из характерных черт книги Андреева и является взгляд на все происходящее через призму своих предвзятых установок. Никакое обилие исписанных страниц, задействованной литературы и понадерганных из разных источников фактов из жизни тех, кого он пытается умалить, не скроет истинного почерка Андреева. В сущности говоря, малое не может судить о Великом, оно может лишь в нем отразиться…

Прослеживая логику Андреева (она просматривается уже в самом построении книги) и особенно обращая внимание на завершающие повествование подразделы, становится понятно, к чему сводится весь его опус. После злословия в адрес Великих Учителей Андреев принялся оценивать внутреннее состояние (!) Е.И.Рерих. По существу, он протаптывает дорогу к дискредитации философской системы Живой Этики, составляющей стержневую основу всего творческого наследия Елены Ивановны и Николая Константиновича Рерихов, а также занимающей важнейшее место в процессе формирования нового космического мышления (к этому ключевому моменту мы вернемся ниже). Кроме того, Живая Этика как явление тесно связана с эволюционной деятельностью Учителей. Поэтому Андреев, действуя планомерно, вначале пытается бросить тень на светлое имя Е.П.Блаватской, затем переходит ко второй части своего опуса, названной «Наследники Блаватской – Николай и Елена Рерихи», а заканчивает все подразделом «Агни Йога и “новая наука”». Такая логика, обрамленная контекстом жутких андреевских инсинуаций, по сути дела направлена в будущее, а именно – против нового научного мышления и нового космического мировоззрения. Это надо ясно себе представлять при столкновении с подобной литературой.

В данной связи становится особенно понятен замысел Андреева дискредитировать имя Е.И.Рерих, столь много сделавшей для будущего развития человечества. Однако для осуществления своего замысла ему опять же необходим соответствующий материал, а его попросту нет. Ибо Елена Ивановна прожила в высшей степени достойную жизнь, о чем свидетельствуют не только биографические сведения и воспоминания о ней, но и оставленное ею творческое наследие, которое имеет огромное эволюционное значение. Поэтому выбор у Андреева был невелик: ему оставалось только обратиться к старому методу домыслов, подпитывающих его вульгарное мифотворчество. До каких границ доходит то и другое, пусть читатель судит сам.

Андреев пишет: «Обратим внимание на такие ее [Е.И.Рерих. – В.С.] слова, как: “Учитель идет в башню” или “Учитель сидит в башне”. Если считать, что “башня” – это аналог “головы” (в таком смысле это слово употребляется в современном сленге), то легко понять, что речь в этих фразах идет о вторжении “духа-учителя” в сознание» [94]. Наверное, отсюда и следующий ниже вывод о том, что у Е.И.Рерих якобы присутствует «спутанность речи, пересыпанной чисто земными жаргонными словечками» [95]. Что это: новый виток в «расследовании» или его судороги? Кризис жанра или просто откровенная глупость, подпитанная ощущением полной безответственности?

Относительно самого слова «башня», конечно, никаких разночтений быть не может. Так, в книге Живой Этики «Надземное» сказано об особой Башне, внешне похожей на естественный утес и, судя по тексту, имеющей отношение к скрытым местам нахождения Братства Учителей в лабиринте гор и пустынь Внутренней Азии [96]. Причем Андреев сам же шестью страницами ранее (относительно вышеприведенной его цитаты) воспроизводит данный фрагмент из книги «Надземное», где сказано об этой особой Башне. Но нельзя забывать, что принцип последовательности зависит у Андреева от интересов «следствия», которые в данном случае выражены в упорном желании дискредитировать имя Е.И.Рерих. Ввиду этого, совершенно не разобравшись (и вряд ли вообще испытывая к этому желание) в природе тех тонких способностей, которыми обладала Елена Ивановна, Андреев, не скупясь на невежественные выводы, а также разного рода комментарии, замечает в ее адрес следующее: «Главное, это то, что ее “особое состояние” имеет явные признаки психопатического расстройства, как-то частые зрительные и слуховые галлюцинации, вербальный галлюциноз, склонность к образованию сверхценных идей и акцентированию особой значимости собственной личности» [97]. Андреев беззастенчиво клевещет, ибо достоверно известно, что никакими видами галлюцинаций Елена Ивановна не страдала, и ее тонкий опыт раскрытия свойств человеческого организма не имеет ни малейшего отношения к андреевским выводам и инсинуациям. Так ведь и феномен Бетховена можно причислить к «психопатическому расстройству». Н.К.Рерих писал: «Современные нам “инквизиторы” не прочь и сейчас обвинить ученых-исследователей или в колдовстве, или в сумасшествии. Мы помним, как наш покойный друг профессор Бехтерев за свои исследования в области изучения мысли не только подвергался служебным гонениям, но и в закоулках общественного мнения не раз раздавались шептания о нервной болезни самого исследователя» [98]. Между прочим, В.Н.Бехтерев очень внимательно прислушивался к тонким способностям Е.И.Рерих и, в частности, к ее дару прозрения в грядущие события как мирового, так и частного значения, о чем Н.К.Рерих упоминал в очерке «Сорок лет» [99]. И нигде мы не найдем свидетельств, чтобы этот именитый ученый, выдающийся русский психиатр и невропатолог, дал хотя бы намек, подобный измышлениям Андреева по поводу состояния Е.И.Рерих.

Что же касается так называемой склонности к «акцентированию особой значимости собственной личности», то это также не соответствует действительности. Напротив, широко известна необыкновенная скромность Е.И.Рерих, о чем, например, писал Николай Константинович – многолетний свидетель ее многообразной творческой деятельности: «Даже из друзей многие не знают, что Еленой Ивановной написан ряд книг. Не под своим именем. Она не любит сказать, хотя бы косвенно, о себе. Анонимно она не пишет, но у нее пять псевдонимов. Есть и русские, и западные, и восточные. Странно бывает читать ссылки на ее книги. Люди не знают, о ком говорят. По мысли Елены Ивановны возникают женские единения. Особая прелесть в том, что многое возникает, даже не зная истинного источника» [100]. Выходит, и здесь Андреев солгал, но как мы уже видели, без этого его книга не состоялась бы как таковая.

Итак, перед Андреевым стояла вполне определенная задача: преподнести не имеющий ничего общего с реальностью образ Е.И.Рерих. С этим связаны и попытки «следователя» протянуть нити преемственности от Ч.Ледбитера к Е.И.Рерих. «Именно у Ледбитера, – пишет Андреев, – как кажется, Е.И. заимствовала многие свои идеи…» [101]. Поскольку речь идет о Елене Ивановне, то логично будет обратиться к ее же мнению, а не полагаться на очередное «как кажется». В письме к В.М.Сеплевенко она писала: «…Считаю своим долгом предупредить Вас, что со многими книгами г-на Ледбит[ера] я не согласна, более того, считаю их не отвечающими истине и даже вредными» [102]. Можно привести еще целый ряд примеров из писем Е.И.Рерих, из которых ясно следует, что она у Ледбитера никоим образом не могла ничего заимствовать. Надо сказать, что идея Андреева о «заимствовании» не малозначима в контексте его сценария. Поэтому, учитывая то, какие знания несла человечеству Елена Ивановна Рерих и какую огромную работу она проделала для того, чтобы эти знания легли в стройную философию космической реальности, совершенно недопустимы навязывания каких бы то ни было неоправданных источников влияния.

8. Будущее непреложно

Так или иначе, Андреев постепенно готовил почву для того, чтобы дать оценку Живой Этике – делу всей жизни Е.И.Рерих. Что может сказать об этой философской системе Андреев – догадаться не составляет труда. Буквально на последних страницах своей книги он заявляет, что Живая Этика является «сплавом старых оккультных теорий и новых научных и паранаучных идей», а новые знания в ней – это всего лишь переработанные «“великие открытия” мистиков, оккультистов и иных духовидцев всех времен и народов» [103] и т.д.Участие же Великих Учителей в создании Живой Этики он попросту отрицает. Кроме того, Андреев в отношении Рерихов, а также Е.П.Блаватской, заявляет следующее: «…Разработанное ими учение об “иной реальности” – предельно фантастично и, безусловно, находится вне современной науки и вне науки вообще. Хотя, если считать оккультные теории некой “альтернативной наукой”, обогатившей человечество высшими “космическими знаниями”, в духе новомодного “Нью-Эйдж”, то тогда, конечно же, Блаватская и Рерихи – великие “ученые-космисты”!» [104]. Перед нами позиция Андреева, и не более того. Насколько она абсурдна, будет показано ниже. Его же рассуждения относительно научности после всех трюков «расследования», свидетелями которых мы стали, звучат совершенно неубедительно. Данная цитата приведена здесь лишь затем, чтобы показать резкую границу между невежественным мифотворчеством Андреева и действительностью, а также здравым смыслом вообще.

Прежде всего, необходимо сказать о том, что оценка Живой Этики, как и всего творческого наследия Е.И.Рерих и Н.К.Рериха, не должна осуществляться в отрыве от широкого историко-культурного контекста. И если Андреев именует себя историком, то почему же он не задействовал этот контекст, не изучил и не осмыслил его? Видимо, это не входило в его методику, но главное, явно препятствовало ходу «расследования». Между тем, это важнейший момент и о нем необходимо сказать особо.

Выше уже говорилось о том, что ключевое место в процессе зарождения и развития нового, космического мышления занимает Живая Этика. Работе над этой философской системой, которая была создана в сотрудничестве с группой Великих Учителей Востока, Е.И.Рерих посвятила более тридцати лет жизни. Это сотрудничество, его истинный смысл, совершенно не был осмыслен Андреевым. Как не была понята суть такого явления как космизм, или космическое мышление. Это отчетливо видно по одной только вышеприведенной цитате из его книги, где понятие «ученый-космист» приравнивается к неким «оккультным теориям» и «новомодному “Нью-Эйдж”»! Очевидно, что ни один серьезный исследователь до такого не смог бы додуматься.

В наши дни с явлением космизма связан внушительный ряд новых научных открытий и теоретических разработок, становление новых мировоззренческих концепций, а также развитие широкого спектра направлений в современном искусстве. Процесс формирования космического мышления начался на рубеже XIX – XX вв., и, будучи сам по себе длительным, включает нашу современность. В нем приняли участие выдающиеся ученые-космисты, философы, деятели искусства. Наследие В.С.Соловьева, П.А.Флоренского, Н.А.Бердяева, В.И.Вернадского, К.Э.Циолковского, А.Л.Чижевского, Е.И.Рерих, Н.К.Рериха, А.Н.Скрябина, М.К.Чюрлениса и многих других содержит принципиально новые подходы к познанию Космоса и человека, их эволюционного единства и взаимопроникновения. Если же следовать логике Андреева, то наследие названных выше великих ученых-космистов принадлежит к пресловутым «оккультным теориям». Где же тогда границы невежества?

Насколько сложна и многоаспектна тема, о которой Андреев пишет столь пренебрежительно, свидетельствует и то, что одной из главных культурно-исторических особенностей космического мышления, определившихся в начале ХХ столетия, является формирование новой системы познания на основе синтеза науки и метанауки [105]. Русские ученые и философы-космисты в начале ХХ в., подвергая старое социологическое мироощущение пересмотру, формировали основы нового, космического мышления, дополняя традиционные подходы в экспериментальном способе познания таким методом, как умозрительное действие, которое опиралось на интуицию. Этот способ познания сейчас принято называть метанаучным. Живая Этика как раз и несет в себе новую систему познания, которая представлена синтезом основных способов познания – научного и метанаучного. Она включает синтез древних и современных знаний, накопленных как Западом, так и Востоком. Живая Этика содержит развернутую концепцию космической эволюции человечества; ее роль в формировании нового космического мышления, новых научных подходов к изучению Мироздания как целостной энергетической системы очень значительна. Путь реализации Живой Этики пролегает именно через науку, которой в данной философской системе придается большое значение. Не случайно Л.В.Шапошникова в одной из своих работ отмечает, что идеи Живой Этики оказались созвучными научным достижениям самых выдающихся ученых ХХ века [106].

В таком ее труде, как «Вселенная Мастера», глубоко раскрывается то созвучие Живой Этике, которое содержится в идеях вестников космической эволюции – В.И.Вернадского, К.Э.Циолковского, А.Л.Чижевского, П.А.Флоренского.

В начале XXI в. космическое мировоззрение рассматривается учеными как новый, синтетический вид мышления, который охватывает научный и философский опыт человечества, а также достижения искусства. В его пространстве формируется новая научная картина мира и, соответственно, новая парадигма человека. Под воздействием новейших открытий и выдвинутых гипотез (особенно это относится к космологии, астрофизике, теоретической физике) прежняя научная картина мира испытывает ныне значительную трансформацию, что в свою очередь требует новых философских оснований науки. Последние как раз и содержит в себе Живая Этика.

О степени актуальности для науки третьего тысячелетия проблематики космического мышления свидетельствует более чем полугодичная работа (с учетом работы секций) Международной научной конференции «Космическое мировоззрение – новое мышление XXI века», которая прошла в 2003 г. в Москве и была посвящена осмыслению и выявлению особенностей нового космического мировоззрения [107]. Эта конференция собрала ученых из стран СНГ, Балтии, Болгарии, Великобритании, Германии, Индии, США, Италии, Ливана, Финляндии и явилась кардинальным событием в мировой науке. В работе секций и на пленарных заседаниях приняли участие более 900 человек, в числе которых 13 академиков, 87 докторов наук и профессоров, 39 кандидатов наук. Здесь мы приведем фрагмент из Резолюции, принятой участниками этой конференции, который, по сути, полностью опровергает все вымыслы Андреева и ему подобных сочинителей о Живой Этике. «Наряду с освоением внешнего космического пространства и развитием представлений о существовании других миров, о многообразии форм жизни человек стал выходить за привычные пределы чувственной реальности и открывать свой внутренний космос, все более осознавая себя органичной частью единой космической реальности. Благодаря философии Серебряного века и трудам мыслителей-космистов стала формироваться новая теория познания, которая наряду с научными рациональными способами познания включает интуитивные и духовные способы постижения человека, природы и космоса. Новое мировоззрение приблизилось к реальности космоса более, чем все картины мироздания, созданные в прошлом.
<…> С распространением и осмыслением идей космистов началась переоценка духовного наследия прошлых веков, а в пространстве научного миропонимания стало зарождаться и развиваться новое космическое мышление. Ключевое место в этом процессе занимает Живая Этика – философия космической реальности, которая была создана группой мыслителей и философов Востока в сотрудничестве с Е.И.Рерих и Н.К.Рерихом. В ней содержатся основы новой теории познания и его методология» [108].

На фоне столь высокой научной оценки Живой Этики, данной таким представительным форумом, как Конференция 2003 г., крайне нелепо звучат фразы Андреева об этой философской системе, как-то – «литературно-мистический опус» [109] и ей подобные. То, что для Андреева является мистикой, уже давно обрело признание в представительных научных кругах. Как бы это ни возмущало некоторых современных инквизиторов сознания, в наши дни идеи Живой Этики неотвратимо входят в научный оборот, в частности, они уже используются в философии, истории, культурологии, физике, астрофизике, педагогике и других областях знания.

Итак, Е.И.Рерих явилась одним из ведущих основателей нового, космического мышления. Ее труды содержат в себе свод знаний об особенностях и основах космической эволюции человечества, неотъемлемости этой эволюции от механизмов развития всей энергетической системы Мироздания, о тех космических законах, которые пронизывают все уровни этой системы. Не случайно главный труд ее жизни – Живая Этика ныне именуется учеными «философией космической реальности», что было также отмечено в вышеприведенном фрагменте Резолюции.

Проходят и конференции, всецело посвященные Живой Этике. Так, в 2007 году в Москве состоялась Международная научно-общественная конференция «Живая Этика и наука», явившаяся еще одной крупной вехой в процессе вхождения данной философской системы в науку. Сотни человек из двадцати четырех стран приняли участие в работе этой конференции, в числе которых крупные ученые – представители различных областей науки. Конференция акцентировала внимание на целом ряде проблем, в том числе на следующем: «Было отмечено, что идеи космического мышления вызывают интерес и привлекают внимание все большего числа ученых. Не все из них знакомы с идеями Живой Этики, но в своей научной работе, опираясь на объективную логику научных исследований, они подходят к этим идеям. Основные итоги конференции – раскрытие огромного значения Живой Этики, других трудов Рерихов, вклада мыслителей-космистов в становление новой одухотворенной науки; выявление ключевых проблем в формировании новой системы познания и определение возможных путей их исследования и решения» [110]. Все это свидетельствует об активном процессе научного осмысления идей Е.И.Рерих и Н.К.Рериха, и этому процессу, продиктованному самим временем, не могут помешать никакие невежественные и клеветнические опусы.

1. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы (Документальное расследование). СПб.: Изд-во СПб ун-та, 2008. С. 2.

2. См.: Краткий философский словарь/ Под ред. А.П. Алексеева. М.: ТК Велби, Изд-во «Проспект», 2004. С. 34.

3. Крэнстон С. Е.П. Блаватская: Жизнь и творчество основательницы современного теософского движения/ Пер. с англ. Рига – Москва: ЛИГАТМА, 1999. С. 180–181.

4. См.: Стеценко А.В. «Клевещите, клевещите, что-нибудь да останется»// Защитим имя и наследие Рерихов. Т.1. Документы. Публикации в прессе. Очерки. М.: МЦР, 2001. С. 531–560.

5. См.: Сергеева Т.П. Тайна пророка или великий заговор?// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. Документы. Публикации в прессе. Очерки. М.: МЦР, 2005. С. 885–898.

6. Книжник Т.О. Откровение от «Сферы»// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. С. 484.

7. Лавренова О.А. Прокрустово ложе псевдонауки// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 1. С. 563–573.

8. Лавренова О.А. «В поисках новой страны»// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 1. С. 594–615.

9. Лавренова О. А. Музычук В. Ю., Стеценко А. В. Автопортрет в серых тонах. Размышления по поводу новой книги В. А. Росова// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. С. 830–860.

10. Тугужекова В.Н., Павлов Ю.М., Фролов В.В. Культура, не политика…

(К вопросу о неудачной диссертации о Николае Рерихе)// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 4. Документы. Публикации в прессе. Очерки. М.: МЦР, 2007. С. 704–710.

11. Лавренова О. А. Музычук В. Ю., Сергеева Т.П. Опыт бездуховной биографии// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. С. 904–930.

12. Стеценко А.В. «Клевещите, клевещите, что-нибудь да останется». С. 531–560.

13. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 6.

14. Например, см.: Иеромонах Иоанн (Коган). Страх перед антихристом или послушание Церкви? А судьи кто? (О диаконе Андрее Кураеве). М.: “Изд-во Планета 2000”, 2000; Шапошникова Л.В. «Подвижничество» диакона Кураева //Шапошникова Л.В. Держава Рерихов: сб. статей. В 2 т. Т. 2. М.: МЦР, 2006. С. 294–349; Протоиерей Георгий Городенцев. Прав ли Кураев?// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 1. С. 329–332; Мяло К.Г. Звезда волхвов, или Христос в Гималаях. М.: Беловодье, 1999; Фролов В.В. Информационная война против Рерихов продолжается// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. С. 768–779; Нежный А.И. Погружение во мрак// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. С. 735–755 и др.

15. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 10.

16. Рерих Е. И. Письма. Т. 3. М.: МЦР, 2001. С. 153–154.

17. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 11.

18. Шапошникова Л.В. Великое путешествие. В 3 кн. Кн. 1. Мастер. М.: МЦР, 1998.

19. Мастер о Мастере. Презентация книги Л.В. Шапошниковой «Мастер»// Новая Эпоха. 1999. № 1. С. 89–85.

20. Рудзитис Р.Я. Братство Грааля / Пер. с латыш. М. Пормалис. Рига: Угунс, 1994. С. 60.

21. Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского / Отв. ред. М.Л. Гаспаров. М.: Наука, 1985. 328 с.

22. Криптограммы Востока. Рига: Угунс, 1992. С. 67–68.

23. Рерих Е.И. Письма. Т. 6. М.: МЦР, 2006. С. 136.

24. Рерих Е.И. Письма. Т. 4. М.: МЦР, 2002. С. 117.

25. Под понятием «Средняя Азия» здесь и далее в этой цитате подразумевается Центральная Азия.

26. «No-man’s Land» (англ.) – «заповедная страна».

27. Рерих Е.И. Письма. Т. 6. С. 136.

28. Рерих Н.К. Сердце Азии. Минск: Университетское, 1991. С. 77.

29. Надземное, 539.

30. Сокровенное сказание о Беловодье. Новосибирск: Сибирское рериховское общество, 1996.

31. См.: Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 392.

32. Там же. С. 76.

33. Там же.

34. Цит. по: Крэнстон С. Е.П. Блаватская: Жизнь и творчество основательницы современного теософского движения. С. 355–356.

35. Там же. С. 357.

36. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 90–91.

37. Крэнстон С. Е.П. Блаватская: Жизнь и творчество основательницы современного теософского движения. С. 318.

38. См.: там же. С. 315–319.

39. См.: там же. С. 667.

40. См.: там же. С. 314.

41. Там же. С. 314–315.

42. Там же. С. 315.

43. Рудзитис Р.Я. Братство Грааля. С. 96.

44. Фосдик З.Г. Мои Учителя. Встречи с Рерихами. (По страницам дневника: 1922–1934). М.: Сфера, 1998. С. 316.

45. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 134.

46. См.: Книжник Т.О. Плоды просвещения// Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. Документы. Публикации в прессе. Очерки. М.: МЦР, 2005.

С. 872–874. Здесь впечатления З.Г. Фосдик (взятые из книги «Мои Учителя») приведены в их сопоставлении с записями самих Рерихов.

47. Лавренова О.А., Музычук В.Ю., Стеценко А.В. Автопортрет в серых тонах. Размышления по поводу новой книги В.А. Росова // Защитим имя и наследие Рерихов. Т. 3. М.: МЦР, 2005. С. 853–854.

48. Там же.

49. См.: Шапошникова Л.В. Мудрость веков. М.: МЦР, 1996. С. 179.

50. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 135.

51. Там же.

52. См.: Надземное, 127.

53. Рерих Е.И. У порога Нового Мира. М.: МЦР, 2000. С. 70.

54. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 148.

55. Там же. С. 149.

56. См.: Рерих Н.К. Листы дневника. М.: МЦР, 1995–1996.

57. Андреев Леонид. Держава Рериха // Держава Рериха. Сб. М.: МЦР, 1993. С. 34–36.

58. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 173.

59. Алехин А. Предисловие // Держава Рериха. С. 8.

60. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 148.

61. Беликов П.Ф., Князева В.П. Рерих. М.: Молодая гвардия, 1972. (Серия «Жизнь замечательных людей»). С. 115.

62. Рерих Н.К. Листы дневника. Т. 3. М.: МЦР, 1996. С. 53.

63. См.: там же. С. 571, 580.

64. См.: Рерих Н.К. Листы дневника. Т. 2. М.: МЦР, 1995. С. 198.

65. См.: Рерих Н.К. Листы дневника. Т. 3. С. 53.

66. Рерих Н.К. Листы дневника. Т. 2. С. 385.

67. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 246.

68. Например, см.: Рерих Н.К. Алтай – Гималаи: Путевой дневник. Рига: Виеда, 1992. С. 20, 37.

69. Рерих Н.К. Сердце Азии. С. 81.

70. Рудзитис Р.Я. Братство Грааля. С. 143.

71. Рерих Н.К. Алтай – Гималаи: Путевой дневник. С. 286.

72. См.: Шапошникова Л.В. Веления Космоса. М.: МЦР, 1995. С. 90; Шапошникова Л.В. Великое путешествие. В 3 кн. Кн.3. Вселенная Мастера. М.: МЦР, 2005. С. 781–784.

73. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 232.

74. Там же. С. 226.

75. См: Рерих Н.К. Обитель Света. М.: МЦР, 1992. С. 34.

76. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 226.

77. Там же. С. 233.

78. Там же.

79. Там же. С. 227.

80. Рерих Е.И. Письма. Т. 3. С. 649.

81. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 233.

82. Там же. С. 232.

83. Там же. С. 233–234.

84. Там же. С. 226.

85. Рерих Н.К. Обитель Света. С. 34.

86. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 234.

87. Рерих Е.И. Письма. Т. 3. С. 649.

88. См., например: там же. С. 626.

89. См.: Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 77, 390.

90. См.: там же. С. 389.

91. См.: там же. С. 390.

92. См.: там же. С. 391.

93. Там же.

94. Там же. С. 393.

95. Там же.

96. Надземное, 1.

97. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 396.

98. Рерих Н.К. Листы дневника. Т. 2. С. 134–135.

99. Там же. С. 460–461.

100. Рерих Н.К. Зажигайте сердца. М.: Молодая гвардия, 1990. С. 29–30.

101. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 430.

102. Рерих Е.И. Письма. Т. 3. С. 502.

103. См.: Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 430–431.

104. Там же. С. 431.

105. См.: Шапошникова Л.В. Великое путешествие. В 3 кн. Кн.3. Вселенная Мастера. С. 241.

106. Шапошникова Л.В. Мудрость веков. С. 319.

107. Инициаторами и организаторами проведения конференции явились Международный Центр Рерихов и Российская Академия космонавтики им. К.Э. Циолковского. Также организаторами конференции выступили Российская Академия естественных наук и Российская Академия образования.

108. Резолюция Международной научной конференции «Космическое мировоззрение – новое мышление XXI века»// Космическое мировоззрение – новое мышление XXI века: Материалы междунар. науч. конф., 2003 г. Москва. В 3 т. Т. 1. М.: МЦР, 2004. С. 338–339.

109. Андреев А.И. Гималайское братство: Теософский миф и его творцы. С. 365.

110. Резолюция Международной научно-общественной конференции «Живая Этика и наука»// Живая Этика и наука: Материалы междунар. науч.-обществ. конф., 2007 г. Москва. М.: МЦР, 2008. С. 750.

Источник: Сайт Международного Центра Рерихов

Адрес ресурса: http://lib.icr.su/node/2185